А был ли мальчик (част 1-6)

Оказалось, что Фадж издал директиву, предписывающую Дамблдору перенастроить охранные чары школы на Амбридж -- неудивительно, что мне прислали портключ.

В Хогвартс для охраны студентов отрядили взвод авроров, посещения Хогсмида так и не разрешили, а на станции "Хогсмид" и вокзале "Кингс-Кросс" установили антиаппарационные купола.

После экзаменов все разъехались по домам, и я знала из разговоров студентов, что не все из них возвратятся в Хогвартс -- многие уезжали, не поверив заверениям министерства. Ужасы прошлой войны были еще живы для большинства колдунов и колдуний.

Я же наконец вздохнула с облегчением: теперь можно заняться делами.

Глава 13

Вернувшсь домой, я сразу окунулась в водоворот событий. Сириус и Рита вовсю готовились к свадьбе, невеста довела до истерики мадам Малкин, требуя от нее какую-то совершенно уж невозможную мантию, а жених все никак не мог решить, где следует прощаться с холостяцкой жизнью -- на Гриммо или же в заказанном ресторане. Рита высказывалась в пользу Гриммо, Сириус же считал, что приглашать гостей сюда не стоит -- слишком уж орет портрет матушки при входе, еще испугает кого-то больно нервного. Так что нелегкое бремя выбора они по молчаливому согласию возложили на меня, и после недолгих раздумий я поручила близнецам Уизли утихомирить портрет миссис Блэк, а Риту повела к маггловскому портному. Результатом стали неотлипное заклятье на шторке, закрывающей портрет, и умопомрачительное платье-мини лимонного цвета с черной отделкой -- Рита решила отдать дань хогвартскому прошлому и нарядиться в цвета своего факультета. Впрочем, Сириус не отставал и, насколько мне было известно, выбрал костюм в гриффиндорском стиле -- ему помогали близнецы, так что я внутренне приготовилась к худшему. Папа отзывался обо всей этой катавасии исключительно неодобрительно, но на прощальную вечеринку перед свадьбой все-таки пошел. Подозреваю, для того, чтобы иметь потом удовольствие пересматривать воспоминания о ней в Омуте памяти -- Сириус забавно обнимал школьный кубок по квиддичу от тысяча девятьсот семьдесят восьмого года, выигранный Гриффиндором, почему-то называл Ремуса Сопливчиком, а папу -- Джеймсом, и клялся, что всегда будет их помнить. Потом увидел близнецов Уизли, попросил налить ему еще огневиски, чтобы "вон того веселого парня стало еще больше", и, вспомнив мародерское прошлое, предложил забраться на кухню и поменять местами соль и сахар. В ответ на резонное замечание Ремуса, что кухня его собственная, и пробираться нет никакой нужды, ответил, что вообще-то имел ввиду кухню Малфоя -- дескать, пусть гостящему у него Волдеморту будет невкусно. Откуда Сириус взял, что Риддл имено у Люциуса -- непонятно. Впрочем, вывихи пьяного мужского сознания вряд ли бывают логичными. Вообще судя по рассказам папы вечеринка была более чем веселой, но воспоминание он мне так и не показал, а Невилл, когда я его начала расспрашивать, помидорно покраснел и сказал, что пообещал Сириусу быть немым, как могила. "Для хорошего некроманта это не проблема," -- подумала я, но решила не акцентировать на этом внимания. Пусть у мальчиков будут свои маленькие тайны.

Мы же в тесной девичьей компании аппарировали в маггловский ночной клуб (Тонкс предлагала стрип-бар, но потом покосилась на меня и отчего-то умолкла). Рита не слишком умела просто дружить, все больше использовала людей для своих репортерских делишек, так что на девичник были приглашены только я, Тонкс, и пара сотруднц "Ежедневного Пророка". Они с явной завистью косились на ритино кольцо и вздыхали о том, что "потрясающе обходительный и галантный кавалер" вскоре будет потерян для общества.

На следующее утро я стала свидетельницей того, как Сириус с отпечатавшимся на щеке уголком подушки слезно выпрашивает у папы антипохмельное, а всклокоченный Ремус в почему-то волчьем обличии задом выползает из-под лестницы, таща за шкирку упирающуюся бабенку в алой мантии. Бабенка, малость обшарпанная и здорово обслюнявленная, оказалась журналисткой из конкурирующего с "Пророком" издания, решившей сделать эксклюзивный репортаж о мальчишнике. На ее беду, Сириус мигом вспомнил сказку о Красной шапочке, и уговорил Ремуса "слегка пошутить". Каким образом репортерша оказалась в доме на Гриммо, никто уже не помнил, но по степени ее пожеванности определили, что кто-то явно принес ее в зубах. Возможно, как потенциальную закусь -- больно уж она дрожала и заикалась.

Отправив бабенку восвояси, все стали дружно помогать Кикимеру наводить порядок, после восьмого разбитого бокала наконец позволили мне вызвать Добби, а Невиллу -- Винки, и отправились одеваться: через каких-нибудь четыре часа должны были прибыть гости.