А был ли мальчик (част 1-6)

-- Ну, папа, я тебе припомню твою задачку... Значит, в левых -- яд, в крайних -- разные жидкости, но вперед не отправят... А, поняла! Смотри, самая маленькая бутылочка даст возможность вернуться, а самая большая -- пройти вперед, но из нее явно отпили, так что хватит лишь одному.

Я схватила маленькую бутылочку и сунула в руки Невиллу:

-- Пей и возвращайся. Позаботься о Гермионе, а я не пропаду.

Невилл не стал спорить, только обнял меня и шепнул:

-- У тебя все получится.

Мы одновременно глотнули и сказали враз осипшими голосами:

-- Точно лед!

Рассмеялись и шагнули каждый к своей двери.

За моей дверью был озадаченный Квиррел. Он стоял перед огромным зеркалом в бронзовой раме и что-то бормотал под нос, простукивая стекло.

-- А, малышка Гарри, -- обернулся он. -- Добро пожаловать!

-- Дамблдор предупрежден, -- сказала я. Квиррел рассмеялся:

-- К тому времени, как он вернется, камень уже будет у меня... ты ведь знаешь, что я ищу, верно?

-- Знаю, -- я решила потянуть время. -- Зачем вы помогаете этому бесплотному неудачнику?

-- Дерзкая девчонка! Свяжи ее!

Шипящий голос словно тронул невидимую струну у меня в голове, и шрам запульсировал неслыханной до того болью.

-- Инкарцеро!

Веревки опутали меня, как диковинный кокон.

-- Мой господин... Я прошел все испытания, осталось одно -- но я не понимаю. Что мне делать? Разбить зеркало?

Шипящий голос был здорово раздражен:

-- Это зеркало показывает желания! Что ты видишь?

-- Я протягиваю вам камень, мой господин...

-- Девчонка! Используй девчонку!

Меня подтащили к зеркалу и приказали смотреть. Что, логично: я не хотела использовать камень, я хотела только его найти -- значит, смогу увидеть, где он спрятан.

В зеркале отразилась только я, не связанная веревками, изрядно взъерошенная и запыленная. Квиррел за моей спиной нетерпеливо спросил:

-- Что ты видишь?

-- Себя... -- тут мое отражение сунуло руку в карман юбки, достало неправильной формы алый кристалл и перекинуло с руки на руку. Усмехнулось и снова сунуло в карман, подмигнув напоследок. Черт, черт...

-- Я на выпускном балу, меня называют лучшей ученицей школы, -- быстро затараторила я, но шипящий голос насмешливо прервал меня:

-- Ложь. Мой верный слуга, дай мне увидеть ее.

Квиррел медленно размотал свой дурацкий тюрбан и я увидела у него на затылке второе лицо: бледное, безносое, тонкогубое и красноглазое.

-- Плохо выглядишь, Волди, -- ляпнула я. Волдеморт перешел на ультразвук:

-- Из-за тебя я вынужден влачить жалкое существование! Мерзкое животное, грязнокровка!

-- Четвертькровка, -- поправила я его. -- Что тебе так чистокровность покоя не дает? Небось, сам-то -- бастард?

-- Ты-ы-ы! -- взвыл Его Темнейшество. -- Фините инкантатем! Экспеллиармус!

Веревки упали, моя палочка вылетела из кобуры и приземлилась где-то в углу.

-- Что теперь? Поиграем в догонялки? -- я живо кинулась за зеркало, а двуликий Квиррел принялся обстреливать меня заклятьями.

-- Стой! Она нужна мне! Хватай ее!

Логика -- как у флобберчервя. Зачем тогда было развязывать?

Впрочем, схватить себя я позволила -- только затем, чтобы представить, будто мои ладони раскаляются до огромной температуры, и охватить ими голову профессора ЗОТИ. Тот дико завыл и рассыпался прахом, а из кучки праха вылетел прозрачный Волдеморт в чем-то вроде савана, раззявил рот, будто глотнуть меня вздумал, и прошел сквозь, истаяв в воздухе. Кажется, это становится традицией для меня -- развоплощать Волдеморта.

И тут я оступилась на выщербленном полу, больно приземлившись на попу и подвернув ногу. Доползла до палочки, трансфигурировала платок в табурет и стала ждать спасения, перекидывая с руки на руку философский камень. Занятная штучка, между прочим, красивая: мутное основание, и прозрачная верхушка, середка проросла матовыми иглами... Куда его теперь? Дамблдору отдать? А вот фига!

Я оторвала пуговицу, придала ей вид алого кристалла и сняла туфельку с пострадавшей ноги. Размахнулась посильнее -- и хряснула стальной набойкой прямо по камешку, добросовестно растерев его в пыль. Теперь последний штрих: трансфигурировать из огрызка карандаша палочку, похожую на профессорскую, и сломать ее.

-- А вот и кавалерия, -- пробурчала я себе под нос, услышав топот ног за дверью. Мигом уничтожила табурет, легла на пол в живописной позе морской звезды, картинно разбросав руки-ноги, и, послюнявив палец, нарисовала себе дорожки от слез на закопченной физии. Откашлялась и зарыдала, словно подбитая из рогатки чайка.

-- Девочка моя! -- сразу включился в игру подбежавший папа. Он-то прекрасно знал, как я тренировала перед зеркалом "правдоподобный" плач. Подхватил меня на руки и осторожно ощупал на предмет переломов, одновременно шипя:

-- Я вам говорил, что не стоит прятать камень в Хогвартсе, а вы меня не слушали! Говорил, что Квиррел не внушает мне доверия, а вы отмахивались! Девочка моя, ты цела?

-- Нога-а... Я сломала ногу-у-у! Он хотел меня у-убить! А-а-а! -- моей истерике позавидовал бы и Дадли. Дамблдор тем временем обозрел поле битвы и невозмутимо спросил:

-- А где профессор Квиррел?