А было это так… Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС

Была необходимость изменить систему управления экономикой, было нужно придать партии лишь политические функции, передать государственную власть Советам. Это так, бесспорно. Но вопрос в том, как это следовало делать. Революционной ломкой, под флагом перестройки? Или эволюционными, постепенными преобразованиями, опираясь на эффективные экономические законы, стабильную политическую систему с учетом специфики нашей страны, ее истории, традиций и реальностей, сложившихся в последние десятилетия?

Пошли первым путем. Сломать. Ничего не дав взамен. Разорвали экономику, оторвали от нее политику.

Конечно, может последовать вроде бы резонное замечание, что все это легко говорить сейчас, имея перед глазами реальный отрицательный опыт. Но ведь и тогда многие предложения и решения вызывали возражения – и специалистов, и ученых, да и некоторых членов Политбюро. Однако стремление развить успехи, а они действительно были – и в 1985, и в 1986 и даже в 1987 гг., – желание быстрее «пробежать» переходный этап перестройки, «оправдать надежды народа» – вот эти стремления брали верх над экономической наукой и опытом. Именно они затем поставили политику впереди экономики. И локомотивом такого «пробега» выступал именно Генеральный секретарь ЦК. Он очень торопился или его подталкивали?

Нередко на заседаниях Политбюро возникали серьезные споры. Выслушав всех, Горбачев общими фразами, призывами еще раз подумать, поработать над замечаниями, как бы сближая различные позиции, свертывал дискуссию. И лишь после его высказываний в 1992 г. стало ясно, куда он торопился. Что он с самого начала задумал радикально изменить не только экономику, но и общественно-политический строй. Однако в то время нам, его коллегам, еще казалось, что слова «демократия и социализм» неразделимы. И мы верили ему.

И когда одна, другая экономические идеи стали срываться, то, естественно, возникал вопрос: а в чем же причина, что мешает их реализации? И на июньском Пленуме ЦК, а особенно после стали все громче звучать слова, что не только ошибки, просчеты, консерватизм и бюрократизм тому виною, а дело в политической системе. Эта идея была не нова.

Еще в 1986 г., а затем в последующие годы все громче стал подбрасываться довод, что виновата политическая система. Она-де тормозит развитие экономических процессов. Без кардинального изменения политической системы мы не справимся с задачами перестройки.

При обсуждении вопросов на Политбюро, на февральском (1986 г.) Пленуме ЦК Горбачев говорил, что «стратегия ускорения, провозглашенная апрельским Пленумом, не сводится только к экономике. Нужно наращивать ускорение и политических процессов». Хотя и подчеркивал, что «ответы на все вопросы мы должны искать в рамках социализма». На XXVII съезде КПСС пошла речь о демократизации и гласности, получившая затем активную поддержку и фактически поставленная во главу политики партии на январском (1987 г.) Пленуме ЦК.

Развивая идею демократизации и гласности, Горбачев уже считает: «Кое-что надо не только перестроить, но и сломать… промедление и нерешительность – губительны». Правильная по своей сути идея укрепления правовых и исполнительных функций Советов была реализована формально. Партия постепенно отходила от экономических проблем, а Советы были не в состоянии взять руководство на себя, не имея законодательных норм, экономической базы, кадров, опыта работы. Местные органы видели эти процессы и, надо сказать, выступали с возражениями. Не торопиться, обдумать, прежде чем ломать. Готовы ли Советы взять на себя такую властную нагрузку? Ведь нет правовой основы, нет соответствующих структур, нет подготовленных кадров и т. п. Но комиссии Политбюро действовали решительно, давали отпор этим настроениям.

На заседании Политбюро в сентябре 1987 г. М.С. Горбачев утверждал: «Экономическая реформа тормозится неудовлетворительной работой местных партийных комитетов, есть попытки дискредитировать перестройку. Мы вступили в критический этап перестройки». Это был провокационный призыв. Он был негативно воспринят на местах. Явно просматривалась попытка свалить вину за сбои в перестройке на других. Появились сомнения в искренности его намерений и правильности выбранного пути перестройки. Его призыв сосредоточить нажим на другие уровни партийно-государственных структур вызвал протест. Речь пошла и о перекосах в идеологии, о неоправданном критиканстве прессы, о многочисленных выпадах некоторых неформальных организаций. Отмечалось, что решения июльского (1987 г.) Пленума сложные, непонятные многим. Высказывались пожелания посвятить вопросам идеологического обеспечения перестройки специальный Пленум. Горбачев нехотя соглашался, что идеологическое обеспечение перестройки нужно, а с органами информации-де «надо работать». Думаю, что это был маневр, уход от прямого ответа. Дело в том, что демократизация и гласность вышли из-под контроля. Они уже не столько стимулировали, сколько возбуждали общественное мнение, направляя его активность на противостояние правительству, КПСС.