А что, если бы

«Холодная война» длилась так долго, что в обоих лагерях разделенного мира многие люди привыкли воспринимать ситуацию как нечто «нормальное» и даже неизбежное. Они не верили ни в наступление перемен, ни в то, что исторические обстоятельства могли сложиться как-то по-иному. Однако на самом деле сорокалетнее противостояние, известное нам под названием «Холодной войны», отнюдь не было исторической неизбежным — во всяком случае, в той форме, в какой оно нам известно сейчас. Возможности для осуществления других вариантов развития событий появлялись неоднократно, особенно на ранних стадиях конфронтации.

Чаще, чем где бы то ни было, они возникали там, где завершилась война в Европе — в Германии, и прежде всего в Берлине. В этом месте недавние союзники, превратившиеся в соперников, сошлись лицом к лицу и танк к танку.

Но существовала вполне реальная возможность того, что сюрреалистическая игра, названная «Холодной войной», могла не начаться совсем, а Германия вполне могла избежать участи главного игрового поля и наиболее желанного приза в этом матче. А окажись она выведенной из игры, сама природа состязания, равно как и соотношение сил его участников, стали бы совсем иными.

Союзники занимают Берлин

Все знают об открывшем для Германии возможность для вторжения в Польшу, заключенном нацистами с Советским Союзом в августе 1939 года «Пакте о ненападении» [298]

, однако куда менее известен тот факт, что Гитлер обдумывал возможность заключения другого пакта — сепаратного мира с Советами — в конце 1944 года. От самого Сталинграда вермахт терпел на Восточном фронте поражение за поражением и неуклонно откатывался назад, а союзные Гитлеру японцы убеждали фюрера в необходимости заключить мир с Советами, дабы бросить все силы против США и Великобритании. Поначалу фюрер и слышать не хотел ни о чем подобном, однако по мере того, как военная удача отворачивалась от немцев, мысль о том, чтобы сесть за стол переговоров с бывшим союзником, казалась все более приемлемой. Есть основания полагать, что в Москве были готовы выслушать германские предложения. В конце концов, несмотря на формальную приверженность провозглашенному союзниками курсу на достижение безоговорочной капитуляции нацистов, Советы сочли возможным обещать группе антигитлеровски настроенных военных (так называемому «Комитету "Свободная Германия"») сохранение Германии в границах 1937 года в случае прекращения Рейхом боевых действий против СССР [299].

Правда, в конечном итоге Гитлер предпочел переломить ситуацию и повернуть вспять накатывавшие на него с двух сторон валы иным способом — реализацией своего амбициозного плана наступления на Западном фронте, в Арденнах. Да и Сталин, уже почуявший германскую кровь, отказался от попыток заключить сепаратное перемирие. Но что, если бы русские и немцы все-таки подписали, бы во второй половине 1944 года новый Пакт, позволивший рейху бросить все силы на Запад? Мы не знаем, смог ли бы в таком случае Гитлер вынудить к заключению соглашения и западные державы (в 1918 году подобный сценарий так и не удалось реализовать) — но, во всяком случае, это позволило бы Германии избежать одновременного вторжения с востока и с запада. А Россия, со своей стороны, не получила бы возможности урвать себе кусок побежденной Германии и тем более — утвердиться в Восточной Европе. А не возникни под эгидой СССР обширная восточноевропейская империя, весьма сомнительно, чтобы Советы вообще смогли бросить вызов Западу в послевоенный период.