А двойня – повод для знакомства?

Тяжело вздохнул. Внутри, помимо злости на упертую мать моих детей, рождалось бешенство. Чистейший гнев на крысу, что сдала Игнату все явки и пароли и вела Вику.

У меня никогда не было спартанской дисциплины среди работников, как у Антона. Мы работали много, но в кайф, не загоняя себя. Именно с таким подходом и создавалась расслабленная творческая атмосфера, так полюбившаяся заказчикам.

И вот среди этого рая нашелся человек, которому созданные условия настолько не нравились, что он решил плюнуть мне в лицо и потоптаться на доверии. Ну что ж…

– Ты знаешь, кто это был?

Спросил и посмотрел прямо в глаза Сергею. Тот уверенно кивнул. Он один из немногих «старичков» в команде. Работает едва ли не с самого основания и постепенно стал занимать место моего негласного зама, даже попросил «белую» зарплату.

Пришла мысль, что без договоров я и воздействовать на работников не сильно могу. Очевидно, настало время что-то менять. Как там поется в песне? «Перемен требуют наши сердца!»

В общем, дальнейший вечер проходил сумбурно. Разборки с клубом, потому что уехать сразу нам не дали, разборки с гостями и даже с Оленькой. Она так рассчитывала, что расплатится телом, так расстроилась, что теперь на ней висит долг в сто пятьдесят тысяч…

Сразу стала названивать всем «благодетелям». Но каждый из них оказался вне зоны доступа. Думаю, отношения с сестричкой испортятся. Зато на всю жизнь запомнит, что если хочешь кого-нибудь кинуть, то готовься встать на его место.

В итоге мы выгрузились и разошлись по домам, когда на улице уже ездили трамваи. От досады даже стрельнул у парней сигаретку. Но так и не выкурил ее. Еще не хватало снова начать. У меня дети теперь, пример им нужен положительный.

Повертел в руках сигарету и выбросил в урну. Пора возвращаться домой, искать Вику и объясняться. Какая досада, что на видеозаписях не было слышно признаний этой дуры. Теперь, если Вика не поверит, придется искать ее классных друзей.

Внутри тяга психануть боролась с желанием обнять ее и все объяснить. Но мне же не пятнадцать лет, и я не парень-истеричка. Опять же… Пример девочкам подавать следует собственными поступками.

Поэтому приехал домой и сразу же пошел будить свою семью. Она у меня взбалмошная, упертая, но самая замечательная. Да и девочкам пора в садик собираться.

Постучал в дверь, но она отворилась практически сразу. На пороге стояла бледная мама Вики, а позади маячила моя. В воздухе витал запах корвалола. Детей видно не было.

Зато навстречу вышли двое мужчин с серьезными лицами. Один из них, тот, что является близким родственником мне, подошел и со всего маху врезал по лицу. Я пошатнулся и услышал плач.

Испуганно посмотрел на них:

– Что случилось?

Глава 41. Вика

Перед глазами все плыло. Дура! Господи, какая я дура! Снова поверила. Да я его знаю меньше трех месяцев! Это ж надо так опростоволоситься. Лена права была!

Вышла из клуба и привалилась к стенке. Внутри все гудело, сердце саднило. Было больно так, что…

Дикая судорога внизу живота скрутила тело. Я согнулась пополам, и меня тут же вырвало прямо на улицу. У входа в клуб толпились люди, и одна из девушек резво подскочила ко мне.

В голове уже начался привычный анализ. Схваткообразный боли, резкие, живот просто скручивает. Попробовала под тонким розовым халатиком между ног… Кровь. Твою ж мать!

– Нет, нет, нет! Этого не может быть! – прошептала скорее себе под нос.

А боль нарастала. Снова скрутило. Картинка смазывалась, а меня подхватили тонкие руки. Над ухом, словно в тумане, прозвенел тонкий голосок:

– Девушка, вам плохо? Я скорую вызову!

Кивнула и трясущимися руками достала телефон. Набрала номер единственного человека, к которому сейчас могла обратиться. Удивительно, но, несмотря на позднюю ночь, он ответит моментально. Прохрипела из последних сил:

– Помоги, кровотечение, сейчас приеду…

И телефон выпал из ослабевших пальцев. Его тут же подхватила девушка и стала что-то быстро говорить в трубку.

Я же осела на пол и заплакала. Больно, боже, как же больно! Но как такое возможно? Если я права, то все очень плохо. Я же сама врач!

Соображать было сложно, я попыталась встать. Нужно такси, нужно в клинику. Нужно встать! Но меня мягко опустили обратно. В поплывшее сознание пробился мелодичный голос:

– Виктория Григорьевна, не шевелитесь, сейчас за вами скорая приедет и в клинику поедем. Все будет хорошо.

«Все будет хорошо».

Эта фраза врезалась в разум, удерживая ускользавшее сознание. Кажется, я ей кивнула, а может, и нет. В любом случае было страшно. Очень. В последний раз так боялась лет пять назад. Примерно…

Дорогу до клиники помню плохо. Она слилась в сплошную мешанину огней и звуков сирены. Они маячили перед глазами и врывались в голову, раздражая светом и громким воем.

Зато все время рядом бубнил мелодичный голос, на который я и ориентировалась. Он служил путеводной нитью в происходящем. За него и держалась.