А двойня – повод для знакомства?

В какой-то момент стало отпускать. Кажется, это работники скорой что-то вкололи. И вот уже стали различимы очертания предметов, а взгляд прояснялся. Первым делом выхватила из окружающей обстановки худенькую девушку в ультракоротком желтом платье.

Вьющиеся каштановые волосы, до удивительного знакомые голубые глаза, очки в круглой оправе. Она была такая милая, что я не сразу поняла, что знаю ее. Моргнула пару раз, а та улыбнулась.

– Вам лучше? Кровотечение вроде остановили, сейчас едем в клинику, – она поежилась. – К маме.

Тут же рядом оживился фельдшер скорой. Отчитал девушку за то, что та лезет не в свое дело, и пересказал ее же слова. Недоверчиво покосился и буркнул, что во всякие дорогущие клиники они в качестве такси не нанимались.

– Вы, кажется, меня узнали, верно? Я Варя!

Да уже поняла, Варвара Олеговна Смирнова. Только вот никак не ожидала, что ангелок на фото может предстать передо мной такой взрослой девицей. Как же быстро они растут! Сколько ей лет?

– Узнала, в кабинете у твоей мамы фото висит. Только там ты помоложе. Очень выросла, Варя.

Она зарделась и пригорюнилась. Если бы не мысли о том, что со мной происходит, обязательно поддержала бы ее. Не надо быть гением, чтобы сложить два плюс два.

Ей явно нет восемнадцати. Клуб. И теперь она едет к маме на работу. А мама, насколько я знаю, сегодня дежурит в ночь. Редкий случай, когда Мария Сергеевна лично в поле. Все сходится. Кто-то спалится…

– Спасибо, Варюш. Извини, что испортила вечер. Может, тебя высадить?

Ее глаза расширились, а на лице появилось то самое упрямое командирское выражение. Девушка обижено заявила:

– Виктория Сергеевна, не мелите чушь! Мне сказано было вас доставить в целости и сохранности. Вот. Доставляю. Тем более мама уже знает, что я сбежала потусить. Так, может, хоть не сильно орать будет.

Я усмехнулась. А у меня две такие. Жуть просто! Хорошо, что до этого момента еще далеко. О-о-очень. А пока надо разобраться с тем, кто, вероятнее всего, засел внутри.

К моменту, когда подъехали к клинике, стало полегче. Я смогла трезво мыслить и самостоятельно оценивать ситуацию. Машина скорой остановилась, и двери распахнулись. Лицо обдало духотой, и голова снова закружилась. Попыталась встать, но фельдшер резво подскочил и едва ли затрещину мне не отвесил.

– Дамочка, совсем уже! Без команды даже не шевелиться! Мало приключений на сегодня?

– Да я сама врач, работаю здесь, – пробубнила я, пытаясь устроиться поудобнее. В ответ мне лишь фыркнули:

– Незаметно! А что врач, поняли из документов. Да и наряд… специфический.

Пришлось покраснеть. Запоздало вспомнила, что на мне все еще надет розовый полинявший халатик пятилетней давности. Приключение так приключение. Но в этот раз я ему точно не рада.

Меня погрузили на каталку и спустили вниз. Там у входа уже стояли двое. Ну и небольшая армия за их спинами. Неожиданно на глаза навернулись слезы. Ну все, совсем расклеилась.

– Давайте ее сюда. Где расписаться?

Мария Сергеевна, как всегда, командовала парадом. За ее спиной стоял хмурый Милославский и бурил взглядом процессию. На Варю даже внимания никто не обратил, когда она выпорхнула из машины вслед за мной.

– Вот, забирайте вашего врача! Черт-те что творится ночью сегодня. Если что, мы не такси.

Фельдшер бубнил, но меня напоследок оглядел с сочувствием. Человечные они все-таки. Несмотря на бешеный поток пациентов и самые невероятные случаи. Но человечные.

– Поехали, Виктория Егоровна, даже в законный выходной продолжаете шутить. Не смешно уже. Давно.

– Валерий Сергеевич, шутили мои дети, пару месяцев назад заявившие, что я беременна двойней. Боюсь, что мне смешно не больше вашего.

Мария Сергеевна хмыкнула, и мы в темпе покатили внутрь. Не стоило терять время на разговоры. Меня ждали осмотр и разгадка тайны. Кто был прав? Сын Милославского или моя мама с ее жуткими вещими снами? Ведь в итоге она призналась, что рыбки-то всплыли на поверхность темных вод мертвыми.

Завотделением припарковал меня в кабинете УЗИ, сам аккуратно избавил от остатков жалкой одежды. Приступил к беглому осмотру. Ну и датчики, датчики, датчики.

Пара секунд, и он недовольно заворчал:

– Вот пока Марии Сергеевны нет, выскажу как есть. Дура вы, Виктория Егоровна. Причем дура непрофессиональная! Беременность! Да еще такая запущенная. Тут вон гематома. Даже отслойка есть небольшая.

Закрыла глаза и велела себе дышать. Дыши, Королева, дыши. Только внутри нарастала истерика. И причиной этого была иррациональная радость. Дикая, глупая. Но радость!

Все-таки непостижим женский организм. То мечтаю о том, чтобы детей никогда не было больше. Думаю, что в случае беременности сделаю аборт и никогда в жизни, вообще никогда не буду детей делать незапланированно, то реву от счастья.

Я же врач! Ну почему это снова происходит со мной? Чертов Егор! У него там сперма радиоактивная, что ли? Дверь скрипнула, и в кабинет вошла зевающая Мария Сергеевна.

– Ну кто там, Валер? И в каком количестве на этот раз?