А если это любовь?

Мурадов отступил на шаг, схватил ее за руку и, пока Дарина не успела опомниться, потащил к выходу. После парной на улице оказалось так хорошо! Туман в голове развеялся. Родион оглянулся. Розовая от жара и ударов веника, сочная, спелая, с налипшими на тело иголками и почти распустившейся косой, она выглядела как древнеславянская богиня плодородия.

– Ныряем? – поинтересовался он, кивая на неприветливо-серую озерную гладь, от которой поднималась дымка. Почти уверенный, что его пошлют прямо сейчас. А эта дурочка, напротив, видимо, решив его добить, быстро-быстро закивала и первой ринулась в воду. Завизжала. Он побежал за ней. Погрузился с головой три раза, как на Крещение. Отфыркиваясь, выплыл. Схватил ее за руку и снова потащил в парную. Смеющуюся. И заледеневшую.

– Весело, – заявила она, стуча зубами. Ненормальная. Абсолютно. – Ты же не шутил? Теперь я могу тебя отходить?

– Да, пожалуйста. – Слитным движением хищника Мурадов вытянулся на скамье, чувствуя, как к нему с новой силой возвращается смытое ледяной водой озера желание ей обладать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 16

– Что случилось?

– У тебя сын!

– И что?

– И жена?

– А если так? Ты уйдешь, громко хлопнув дверью, и вернешь заплаченные за тебя деньги?

– Нет. Я…

– Вот именно. Давай сойдемся на том, что моя личная жизнь тебя не касается.

– Но я…

– Ты никуда не денешься. Потому что я тебе заплатил.

Конечно, именно так все и обстояло. Деваться ей было некуда. Но, вот ведь черт – с каждой секундой, проведенной с ним, ей все меньше этого хотелось.

Дарина скользнула жадным взглядом по сильному поджарому телу Мурадова. По бугрящимся на спине и руках мышцам, крепкой заднице, длинным ногам. К ступням не меньше сорок пятого размера. Опустила веник и вместо того, чтобы как следует его отхлестать, приласкала, щекоча иголочками плотный атлас кожи. Зачарованно наблюдая за тем, как в месте касаний та ежится, идет рябью трогательных мурашек.

– Сильней, Дарина. У тебя все получится, – просипел Родион. Ей нравилось, когда он звал ее по имени. А не дурацким прозвищем, что придумала Бэлла. Шанель Мурадов назвал её лишь однажды. Желая указать на место. Это было понятно и, наверное, со стороны даже обидно. Впрочем, Дарина так не считала. Она не видела смысла обижаться на правду. Другое дело, что даже понимание истинного положения вещей не помешало ей вовлечься в происходящее. И тут становилось неважным, что конкретно загнало ее в ловушку. Обстоятельства жизни, или она сама… Ведь даже осознавая, что у их с Родионом истории не будет продолжения, Дарина не могла себе запретить чувствовать что-то большее.

Слишком ярким мужиком был Мурадов. В принципе слишком ярким, а уж на фоне всех других ее знакомых – так просто ослепительным. А секс с ним… Дарина сглотнула. Это был лучший секс в её жизни. До этого она вообще не понимала, что он может быть таким. Порабощающим… Наверное, это правильное слово. Желая испытать снова те непередаваемые эмоции, она плевала и на свои принципы, и на здравый смысл, и на отношение к себе Мурадова.

– Вижу, в теории ты делаешь успехи. Что насчет практики? – насмешливо и даже зло поинтересовался он. Самым правильным в этой ситуации было доказать, что за практикой дело не остановится. Может быть, хоть тогда и она станет для него особенной? Не то чтобы Дарина не понимала, насколько невелик этот шанс, просто… Ей так сильно хотелось верить во что-то хорошее!

Она отбросила веник и опустилась на колени. Здесь, внизу, конечно, тоже было ужасно жарко, но все ж не так, как наверху. Дарина закусила губу, скользнула ладонями по его спине. Опустилась на ягодицы. Кто бы мог подумать, что это едва ли не самая манящая часть на мужском теле? Уж точно не она.

Мурадов медленно повернул голову набок.

– Что ты делаешь?

– Тебе не нравится? – и себе перешла на ты Дарина.

– Да в принципе ничего. Решила отточить на мне навыки соблазнения?

– А ты против?

– Нет, – хмыкнул Мурадов. – Дерзай. Только не здесь. Мы угорим, если останемся.

– Значит, пойдем в дом.

– Сначала нужно смыть пот.

Он смыл. Очень тщательно. Помогая себе мочалкой и языком, и руками… Когда дело дошло до спальни, Дарина была уже в полуобморочном состоянии. Ее желание было таким сильным, что не вмещалось в теле. Будто её кожа, как бесценный египетский лен, села после «стирки». Желание ласкать его и исследовать пальцами смело невыносимой потребностью заполнить пульсирующую пустоту внутри.

– Распалилась, девочка… – шептал он. А она ему вторила:

– Пожалуйста… Сделай это. Пожалуйста, Родион.

– Надо же. Какая горячка. Ну, бери. Раз хочется.