А наутро радость

Это был маленький белый пирог в форме звезды, с маленьким бумажным ангелом. Анни прочла поздравительную открытку: «Счастливого Рождества – от Марго Хэнсмон».

– Это самый красивый торт, который я когда-либо видела! И, Карл, у нее есть имя!

– У всех есть имя. Что тут странного?

– Ну, я просто не думала, что у квартирных хозяек есть имя. Вот и все.

Они спустились поблагодарить миссис Хэнсмон. Она только что закончила украшать елку. Хозяйка попросила Карла отнести елку и поставить на стол в холле, чтобы она радовала всех. Миссис Хэнсмон сказала, что очень мило со стороны Анни и мистера Брауна сделать ей подарок.

Пока Анни вешала остролист на шнур шторы, Карл вынул из шкафа две коробки и несколько поздравительных открыток. (Желая сделать Анни сюрприз, он попросил хозяйку подержать их у себя.) Он положил коробки и открытки на туалетный столик. Анни хотела немедленно открыть подарки, но Карл настоял на том, чтобы сначала сходить куда-нибудь поесть. Хотя бы выпить кофе с сэндвичем, сказал он. Сейчас только семь часов, и, если они откроют коробки сейчас, Рождество закончится в каких-нибудь десять минут. Однако он позволил ей прочитать рождественские открытки.

Одна была от его семьи, вторая – от ее родных. Были еще открытки от подруги Анни, Арлин, и от тетушки, которую она не видела много лет. И была еще одна открытка, в плотном конверте кремового цвета. Анни прочитала: «Поздравления с Рождеством от Джеймса и Джанет Дарвент».

– Дарвент? – удивленно произнесла она.

– Декан! Ну и ну! – Карл явно был очень доволен.

Наскоро поужинав, они вернулись домой. Анни бросила пальто на кровать, швырнула сумочку в ящик, даже не потрудившись его закрыть, и сказала:

– Скорее! Открывай первую.

Карл решил немножко подразнить ее.

– Сначала повесь свое пальто. – Она повиновалась. – Закрой ящик туалетного столика. – Она с шумом захлопнула его. – А теперь ступай мыть руки.

– Зачем?

– Потому что я так сказал.

– В чем дело? Ты боишься, что я дотронусь до подарка твоей матери и испачкаю его?

– Анни, давай не будем ссориться. Только не в канун Рождества!

Она обняла Карла и прижалась лицом к его груди.

– Прости, Карл. И не обращай внимания на то, что я говорю, дорогой. – А потом прибегла к обычной женской отговорке: – Видишь ли, скоро будет та дата месяца, когда я раздражаюсь по пустякам.

– Я только поддразнивал тебя, любимая.

– Я знаю. А теперь открой свой подарок.

Миссис Браун прислала сыну два комплекта нижнего белья – с длинными рукавами и длинными кальсонами.

– Не понимаю, что это на маму нашло, – сказал он. – Она знает, что я терпеть не могу нижнее белье с длинными рукавами. Никогда его не ношу. И никогда не носил.

– Как говорится, Карл, важен не подарок, а внимание.

– Пожалуй, – произнес он с сомнением.

В открытке, приложенной к белью, говорилось: «Моему сыну с любовью». А еще была маленькая коробочка с надписью «Анни». В ней обнаружился носовой платок.

– По крайней мере, мама не забыла о тебе, – сказал Карл.

– Я адресовала подарок, который послала, всей семье и написала, что это от тебя и меня.

Он вздохнул:

– Тут уж я ничего не могу поделать, Анни. Мама такова, как есть, и тут уж ничего не попишешь.

Анни ничего не ответила – только сердито взглянула. Она открыла подарок от своей матери. В открытке была написано: «Для Анни и Карла от всех нас».

Она показала открытку Карлу. Он ничего не сказал, но на его щеке дернулся мускул. Общий подарок оказался шерстяным одеялом с рисунком из черных и красных квадратов.

– Но у нас же есть одеяло, – заметил он.

– Оно принадлежит хозяйке. А это – наше. Оно пригодится, когда у нас будет собственный дом. По крайней мере, она прислала подарок, которым мы можем пользоваться вместе. Не то что твоя мать! Мы же не можем вместе пользоваться нижним бельем или носовым платком. Это ее способ разделить нас.

– Очень хорошо, миссис Фрейд, – ответил Карл. – Очень хорошо.

Повисла опасная тишина. Каждый ждал, когда другой скажет обидные слова, начав ссору. Первой заговорила Анни:

– Только не в канун Рождества, Карл.

– Не в канун Рождества, – с облегчением подхватил он и прижался щекой к ее щеке. – Я знаю, любимая. Знаю, что ты чувствуешь.

Анни положила коробочку с носовым платком в нижний ящик, зная, что никогда не будет им пользоваться. Карл положил нижнее белье на верхнюю полку шкафа, зная, что никогда не наденет его. Он спросил, не хочет ли она убрать одеяло. Но Анни, сложив одеяло, поместила его в ногах кровати.

– Оно делает комнату нарядной, не правда ли?

– Анни, если ты действительно хочешь знать мое мнение… – начал он.

– Не в канун Рождества, – поспешно перебила она, и они улыбнулись друг другу.

Карл сел в качалку.

– Итак, счастливого Рождества, любимая! – Анни засовывала рождественские открытки за раму зеркала. – Иди сюда и посиди у меня на коленях.

– Когда я закончу с этим, Карл.

Он встал, чтобы взять сигарету. Воспользовавшись тем, что он повернулся спиной, Анни достала из сумочки маленький пакет.