А сможет ли кукла?

Весной 97-го в Ушках ещё стояла прохлада, когда Марат вернулся из Армии. Друзья организовали тёплую встречу демобилизованного. Александр, сам Марат и Кузьма сидели дома у Мирона за праздничным столом. Мирон вечно ходил без денег, поэтому и предоставлял свою квартиру для посиделок, а его за это угощали и использовали в качестве шута. Парень и впрямь — был довольно забавный тип. После изрядно выпитого, захмелевшие ребята начали играть в кавалерию, где за ездового коня выступал хозяин жилья. Сидящий верхом должен был выдать трюк: после захода на третий круг по комнате ему предписывалось рукой стащить штаны «жеребца» и со всей силой хлопнуть по его голой заднице. Закончилось веселье тем, что — почувствовав тошноту, Мирон метнулся в туалет «кормить Ихтиандра», причём — прямо со спущенными штанами. Друзья хохотали над ним как маленькие дети. Когда он вернулся — собутыльники как раз выпивали очередную рюмку водки. Ермоленков тоже выпил и смачно закусывая солёным огурцом произнёс:

— Мирон, а дай-ка мне мой пакет с фотографиями, который я оставил у тебя на сохранение. Самое время сейчас глянуть на прошедшие годы.

— Сань, давай потом. Я ж не пил этот раз с вами. Нальёте мне в следующий раз — тогда и глянем.

— Ты чё — припух, конь педальный?! Ты и так весь сортир уже заблевал. Переводишь только добро на дерьмо. Делай, что говорят! — Пробасил Кузьма.

Мирон нехотя вытащил из шкафа пакет и протянул его Александру. Хозяин реликвии нечаянно взял свою вещь не за тот угол, и пакет выбросил своё содержимое на пол. Поверх старых школьных фотографий упала коробочка с монетами. Монетки посыпались. Александр, первым делом — начал их собирать.

— Мирон, я что-то не нахожу серебряного рубля. — Озадачился Саша.

— Какого такого рубля? Ничего не понимаю. — Пожал плечами хранитель ценностей.

— Ты мне тут идиота из себя не строй! Отвечай — куда делся рубль «Рабочий и колхозник»?

— А-а, ты про рубль… ну-да, ну-да… был вроде такой… Так я ж его прошлым летом толкнул! У меня стекла гопники тогда разбили. Надо было вставлять. А тут как назло — на мели я…

— Да не свисти! — Прервал слёзную историю Кузьма. — Тебе тогда опохмелиться не на что было, вот ты и побежал этот рубль Лохматому толкать. Я тебе говорил ещё: «Не трогай чужое, Санёк спросит». А ты мне такой: «Не могу я без опохмела, если что — объясню Саньку что и как, он меня поймёт».

— Эх, Мирон-Мирон! Долго же тебе придётся отрабатывать. — Заключил Александр. — Ну-ка, давай: возьму я тут две простые монетки, и пойдём-ка все вместе к Лохматому. Покажу мастер-класс, как с ним разговаривать нужно. Почём ты его толкнул?

— Сорок штук. — Слукавил провинившийся. Продал он его за тридцать пять, ещё и уговаривать пришлось.

— Вот же ты — Лох! Такому уроду, да ещё и за сорокет… Хорошо, хоть «Орёл в облаках» на месте. Мирон, ты мой должник, усёк? Если что — по первому зову будешь мне хату предоставлять, ясно? А пока — одевайся и идём к этому ушлёпку. Вот мой тебе товар, толкни их за тридцатник, да сопли за собой подбери, овца…

Компания из четырёх человек, слегка пошатываясь от выпитого алкоголя вошла в подъезд соседнего дома и, поднявшись по лестнице, позвонила в дверь. Через некоторое время на площадку вышел скользкий тип по прозвищу «Лохматый». Его обступили Мирон с Кузьмой, наперебой предлагая купить у них монеты. Марат в это время скучал возле окна на лестничной площадке, а Александр спрятался деревянный столб с перилами, стараясь не попасть в поле зрения.

— Смотри какие монеты…

— Очень ценные, купи — не пожалеешь…

— Да цены им нет…

— Бери так уж и быть за тридцать!

— Да ну, вот ещё! — Лохматый махнул рукой и собрался было уходить домой.

— Да возьми, чего ты?! Тридцатник всего! — Уговаривал Кузьма.

— Мне такой хлам и за двадцать не нужен.

— Ну давай — за восемнадцать хотя бы. — Торговался Мирон.

Лохматый посмотрел на своих бывших одноклассников с явным раздражением.

— Ладно, возьму за восемнадцать, отстаньте только. — Парень с растрёпанными волосами ушёл к себе.

Через минуту он протягивал деньги. В это время Ермоленков выдвинулся вперёд. Он отодвинул в сторону своих друзей и решительно, на повышенных тонах прогремел:

— Ты чего это парней обманываешь? Тоже мне — барыга нашёлся. Отдавай сюда наш рубль или деньги гони, утырок.

— Чего-чего? Ты домом не ошибся? Кого это я обманул когда?

— Ты в прошлом году рубль у парней серебряный по чём взял? Сорок?

— Ну, допустим, и что из того?

— Он больше ста стоит! Давай мне семьдесят штук гони, или ворачивай рубль. Дам я тебе сорок за него.

— А то что? Что ты мне сделаешь? — Хитро прищурившись отвечал юный барыга.

— Мы… мы… мы тогда… мы тогда не будем с тобой дружить! — Ответственно заявил Ермоленков.

Лохматый хихикнул. Затем мечтательно поднял глаза вверх и произнёс:

— Сейчас у меня денег нет. Последние вам отдал. Хорошо, приходи на следующей неделе — что-нибудь придумаю.

— Запомни, Лохматый: Ты мне должен дать на выпивон и закусон. Усёк? Приду в понедельник после обеда. Потом — мне некогда будет. Дела у меня.