А тебе слабо?

Гвен отходит в сторону, я быстрым шагом иду к лесу. Тим наседает на Сару, она колотит его.

– Эй, Тим, – говорю я, – мне кажется, Сара хочет вернуться на вечеринку.

– Нет, у нас всё путём, – отвечает Тим.

Сара сбрасывает с себя его руки.

– Отцепись от меня!

– Тим, – я понижаю голос.

Я готов подкрепить свои слова делом, и Тим это знает.

Он отпускает Сару, его грудь тяжело вздымается, когда он провожает взглядом её шатающуюся фигуру. Я приготавливаюсь, шире расставляю ноги. Репутация Тима держится на двух китах: беззаветной преданности своей футбольной команде и агрессивности в пьяном виде.

– Что тебе надо, Райан?

– Уже ничего, раз ты оставил Сару в покое.

Он криво тычет в меня пальцем, пошатывается.

– Это из-за тебя она решила, что ей со мной плохо!

– Хватит, Тим. Пойдём на вечеринку.

Он разминает плечи. Ему хочется подраться. Мне – нет.

– Знаешь, что я думаю? – спрашивает он.

– Я думаю, нам стоит вернуться.

– Я думаю, что у тебя проблемы с девчонками.

Чувствую, как у меня каменеет спина.

– Что ты сказал?

Его губы растягиваются в пьяной ухмылке.

– Ага, – кивает он, – точно, у тебя проблемы с девчонками. Ты отшил Гвен, а она – роскошная цыпочка. Ты голубой, чувак?

Я прихожу в бешенство, мышцы напрягаются, готовые к броску, но тут тонкие пальчики обвиваются вокруг моей руки.

– Он этого не стоит, – тихо говорил Бет.

Крис и Логан мгновенно встают между мной и Тимом – живая стена кожи, мышц и костей между мной и парнем, которого я хочу втоптать в землю.

Но Тим продолжает насмехаться надо мной.

– Настоящих мужиков девки не спасают!

– Ты пьян, – констатирует Логан своим привычным скучающим тоном.

Тим потрясает кулаками из-за его спины.

– Иди сюда, Райан, ну, давай! Докажи, что ты мужик!

Кулаки у меня сжимаются, я делаю шаг к нему.

– Я готов, Тим. Ты сам напросился.

Крис толкает меня в грудь, но все его усилия не могут заставить меня сойти с места. Тогда он орёт на Бет.

– Уведи его отсюда!

Она переплетает свои пальцы с моими, её тихий, нежный голос каким-то чудом пробивается сквозь мою ярость.

– Пойдём.

Я бегло смотрю на неё.

– Райан, – произносит она, – пожалуйста.

Это её единственное пожалуйста пробивается сквозь хаос, затуманивающий мой разум, заставляет шагнуть прочь от Тима. Я сжимаю руку Бет в своей и тащу её к своему джипу, не забыв по пути прихватить из переносного холодильника упаковку из шести банок пива.

Она держит меня за руку всё время, пока мы молча идём через высокую траву. Возле джипа я первый отпускаю её, и мы забираемся внутрь. Моё сердце обливается кровью, ярость течёт по венам. Я включаю двигатель и выезжаю с поляны.

Мой брат уехал.

Мой брат – гей, он уехал навсегда и больше никогда не вернётся. Мой отец делает вид, будто у него никогда не было старшего сына. Моя мать несчастна. Мои родители – люди, когда-то обожавшие друг друга, – замкнулись в ненависти.

Я долго еду вдоль ручья, выискивая брод. Хватит, сегодня я достаточно мучил Бет. Всей этой поездкой. Своим присутствием. Исайя сказал, что я доводил её до слёз. Я до боли сжимаю пальцы на руле. Бет права: я придурок.

Ладно, сейчас я отвезу её домой, а потом вернусь к себе. И напьюсь. В одиночку. Возможно, алкоголь не отменит случившееся, но, по крайней мере, поможет забыть о нём на несколько часов.

Когда шум ручья сменяется тихим журчанием, я резко выворачиваю руль влево. Мы переезжаем ручей почти посуху, но, как только оказываемся на другом берегу, я сразу понимаю, что влип. Проклятая грязь.

Её слишком много. И она очень глубокая. Я выжимаю газ и до отказа выкручиваю руль вправо в попытке дотянуть передними колёсами до твёрдой земли прежде, чем задние намертво увязнут, но уже слишком поздно. Задние колёса громко воют и кладут конец всем моим стараниям.

– Твою мать! – я с досадой хлопаю рукой по рулю.

Я знаю, что чем больше буду дёргаться, тем сильнее увязну, поэтому выключаю двигатель. Всё, я попал. Срываю с головы бейсболку, швыряю её на пол. Отличный итог вечера – я в полном дерьме, по уши.

Нога по щиколотку погружается в грязь. Несомненно, Бет найдёт самые выразительные слова, когда я скажу ей, что добираться домой придётся пешком. Чёртова грязь ведёт себя как медленно застывающий цемент, идти почти невозможно. Джинсы шлёпают по грязи, натирают ногу, но я не позволю Бет окунуться в эту грязь.

Я не был джентльменом по отношению к ней. Скорее, наоборот. Впрочем, её чересчур яркая индивидуальность не слишком облегчала мою задачу. Я открываю дверь и протягиваю руки.

– Иди сюда.

Она непонимающе морщит лоб.

– Что?

– Я перенесу тебя через грязь.

Она недоверчиво вздёргивает бровь.

– Представление окончено, бейсболист. Тебе больше не нужно притворяться.

Но сейчас я не в настроении выслушивать её подколки и возражения, поэтому просто подхватываю её под коленки и поднимаю с кресла. По крайней мере, она не будет всю дорогу пилить меня за то, что я угробил её ботинки.

– Погоди!

Бет выкручивается у меня из рук и лезет обратно в джип.

Неужели она не может позволить мне сделать хоть что-нибудь хорошее?

– Чёрт побери, Бет, дай же мне помочь!