А теперь на Запад

Вернув Леонову документы и оставив его недоумевать, что же тут хорошего, фельджандарм не спеша подошел к «ганомагу», обошел вокруг и заглянул внутрь десантного отделения через любезно распахнутые бойцами дверцы. Увиденное ему явно понравилось, и он что-то весело спросил. Из его тирады я уловил только «офицеры». Не знаю, понял ли Авдеев смысл вопроса, но в ответ раздалось его бодрое:

– Яволь, унд комиссарен.

Видимо, унтер заметил на снайперской винтовке Авдеева, сидящего с краю, многочисленные зарубки и поинтересовался, кого это он столько настрелял. Ну что же, с офицерами немец угадал совершенно точно, как раз их мой ординарец и отстреливал. А вот насчет комиссаров он приврал, правильнее было бы сказать фюрюнгсофицире, кажется, именно так немцы называли своих политработников.

Также не торопясь, жандарм продолжил обход и, поравнявшись с кабиной, посмотрел в открытую смотровую щель. Встретившись со мной глазами, он медленно растянул губы в хищном оскале, и я вздрогнул. Конечно, не от вида его толстых щек, растянутых в гаденькой улыбке. Зрелище это хотя и весьма неприятное, но само по себе могло вызвать только брезгливость, а не испуг. Вздрогнул я оттого, что побывав на фронте, прекрасно знал значение такой ухмылки. Так улыбаются, когда собираются кого-нибудь убить.

Глава 6

22 ноября 1941 г. о. Оаху

– Эй, Билли, оторви свою задницу и прыгай в машину.

Высокий рыжий солдат, который умудрился задремать, сидя на перилах моста, вздрогнул и огляделся.

– Тим, ну нельзя же так неожиданно будить, – возмутился он. – Я же мог в воду свалиться.

– Нечего на посту спать, – отрезал капрал Вэнс, привезший смену. Особыми церемониями при смене караула здесь себя не утруждали, обычно солдаты самостоятельно топали на свой пост и оставались там, сменив предыдущего часового. Но недавно было приказано расставить дополнительные посты вдали от базы, и капрал подвозил к ним солдат на «виллисе», в некотором роде исполняя функции разводящего.

Билли наклонил вперед лобовое стекло, плюхнулся на переднее сиденье, водрузил ноги на капот и с наслаждением откинулся назад. Как рядовой первого класса Билл Фармер имел некоторые привилегии перед остальными и не забывал ими пользоваться.

– Курево есть, а то я, кажется, всю пачку в ручей уронил? – спросил он сидевших сзади.

– Держи, соня, потом вернешь.

Затянувшись, Билл посмотрел на синее небо, на тропические пейзажи, и парой редко используемых слов, которые можно найти только в словаре нецензурной лексики, выразил свое отношение к жизни, которая так прекрасна:

– Вот если бы ты еще не опаздывал, Тим, было бы совсем здорово. Сейчас докурю, подремлю, а когда приедем, залягу за складом и наконец-то высплюсь.

– Ага, опоздал я, – возмутился Тимоти. – Думаешь, вас раздолбаев развозить так просто? Да мы этого рекрута минут десять искали, а он, оказывается, в кустах прятался.

– Здешний рацион немного непривычен для меня, – смущенно пояснил Гарри, рядовой-рекрут, еще и недели не прослуживший в гарнизоне. – Ну вот мне и поплохело.

– А чего не отзывался, когда звали? Мы уже решили, что его диверсанты убили, – пояснил капрал Биллу, увлеченно пыхтевшему сигаретой.

– Ага, хотели взорвать стратегически важный мост через Змеиный ручеек, – развеселился Фармер. – Зачем только эти посты придумали, поспать человеку не дают.

– Не выспался он, – фыркнул капрал. – А нечего было по ночам шастать. Не мог до воскресенья один день потерпеть. Сцапал бы тебя патруль, а виноват я, что недоглядел. Как мне надоело с вами несмышленышами возиться.

Двадцатипятилетний Вэнс был на несколько лет старше своих друзей и искренне считал их зелеными юнцами.

– А что, нельзя было в казарме напиться? – поинтересовался Гарри, еще не вникший во все нюансы местной жизни. Его недоуменный вопрос вызвал дружный хохот.

– Вообще-то в самоволку я бегал не для того, чтобы выпить, а с целью посетить бордель. Знаешь, сколько я за ночь успел? Вот! – Рыжий здоровяк гордо растопырил пятерню, но немножко подумав, он честно загнул один палец и пояснил: – Четыре!

– Значит, завтра с нами в город не пойдешь?

– Не-а, устал.

– Не верь ему, Гарри, – подал голос рядовой Фрэнк, до сих пор молчавший. – Он так всегда говорит, а завтра увидишь, побежит в злачные места впереди всех.

– Вам лишь бы развлекаться. А вот если бы началась война, – мечтательно протянул капрал. – Медали, нашивки, повышение по службе. – «И статья в газете». – Последнюю фразу Тимоти произнес про себя, о своей тайной мечте он никому не рассказывал.

Капралом Вэнс был несколько необычным, так как кожа у него была редкостного для американской армии темного цвета. Нет, среди рядовых негров хватало, но вот командный состав, даже самый младший, комплектовался почти исключительно белыми. Хотя совсем недавно в армии США появился первый негритянский генерал, Бенджамин Дэвис, но это исключение лишь подтверждало правило – цветные должны знать свое место.