А&В. Бабочка

— Похоже, не сильно-то ты сходил с ума без меня, — нарушила долгое молчание она.

— С чего это?

— Если тебе так без меня плохо было, почему ты додумался дойти до моего подъезда только сейчас?! Я тебя еще вчера, вообще-то, ждала! — воскликнула она, чуть отстранившись от него, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, и надула обиженно щеки.

Он коротко хохотнул в ответ и плавно переложил свои руки со спины ей на талию, притянув к себе. Она не сопротивлялась. В этот момент ему было неописуемо хорошо. Сладковатый запах ее духов немного щекотал ноздри. Он чувствовал ее тепло своим телом. И мягкость ее бюста, которая касалась его. Так приятно. Будто вновь он вернулся в знойное лето. Ему показалось даже, что он услышал стрекот кузнечика в траве и почувствовал запах скошенной травы. Спокойствие, безмятежность. Все его страхи пропали. Как много он готов был отдать, чтобы это длилось вечно.

— Дэн, я тебя люблю. И безумно соскучилась по тебе за эти дни… — прошептала она. — Но я, действительно, сильно спешу.

— Куда?

— На репетицию.

— Не пущу. — Он обнял ее еще крепче. Она засмеялась и все-таки вывернулась из захвата.

— Мне пора. Но давай вечером встретимся? Часов в семь здесь же.

— Хорошо, — сдался он.

Она, поцеловав его на прощанье, спешно ушла. Он долго смотрел ей вслед. Ему было плевать, что дождь усилился, на грязь, на слякоть, на начавшую проявляться желтизну листьев. В тот миг для него было лето. С одуванчиками, зноем, запахом травы и подплавившегося асфальта.

Алекс и Эндрю

— Вы не подумайте, я не искал повода, чтобы встретиться, — сказал он и повертел в руке бокал виски со льдом.

— Пока вы об этом не сказали, я и не думал так, — ответил молодой парень с легкой улыбкой на лице, поправил свои очки и подозвал бармена. — Ром-кола, будьте добры.

— А сейчас, значит, думаете? — Он не поднимал на него глаз, предпочитая рассматривать, как лед и виски красиво играют со светом. Прошло полминуты, не меньше, перед тем как прозвучал ответ.

— Нет. Я уверен, просто так вы бы меня не позвали, — запоздало ответил он.

— Ром-кола, — сказал, будто отчитался, бармен, поставил стакан и пошел на другой конец стойки обслуживать компанию молодых девушек.

Они сидели рядом за барной стойкой. Парень обхватил своими длинными пальцами стакан, поднес к губам и сделал глоток. По лицу пробежала улыбка — мимолетное свидетельство наслаждения. Он присвистнул.

— Сколько раз себе говорил, ничего и никого не судить по внешнему виду. Когда я сюда заходил, то был уверен, что пойло здесь отвратное, под стать этой нелепой вывеске у входа. Но, черт возьми, это лучший ром-кола в моей жизни! — с неподдельной искренностью воскликнул он, что заставило Новака оторваться от бокала и взглянуть на собеседника.

В баре было приглушенное освещение. Рассеянное, мягко-оранжевое, теплое, будто светил ночник в спальне. Где-то на фоне играла мелодичная медленная музыка. Это не могло не успокаивать. Он смотрел, как его психотерапевт с наслаждением посасывает коктейль. «Удивительный человек» — восхитился он про себя. Вид у него, как всегда, безупречный. Джинсы, темно-синий приталенный пиджак, а под ним белая футболка. Все идеально сочетается, словно детальки прекрасного пазла. Довольно быстро он прикончил напиток и посмотрел ему в глаза, перехватив его взгляд.

— Что ж, рассказывайте. Что именно заставило вас мне позвонить в столь поздний час? — В голосе не улавливалось ни малейшего упрека.

— Простите, что выдернул из дома. — Он тут же вернул взгляд на свой бокал, будто пристыженный нашкодивший мальчишка.

— Да я же не об этом, — с грустью в голосе сказал он. — Если хотите знать, занят я не был. Сидел в гордом одиночестве и разорял свой домашний бар. Я даже рад, что выбрался сюда. Давайте перейдем к сути. Что случилось?

Новак не мог ни приметить, что его речь сейчас отличалась от той, что он слышал от него по воскресеньям. Сейчас он говорил расковано и искренне, а не формально и однообразно. «Видимо, это алкоголь в крови сыграл свою роль».