А вот и я! Ваш малыш до года

Можно попытаться ввести ему в попку газоотводную трубку или клизму с обрезанным донышком, чтобы дать газам возможность выйти. В этом случае не забудьте смазать кончик трубки или клизмы маслом или кремом и не вводите ее глубже, чем на полтора-два сантиметра. Возможно, вы даже услышите, как отходят эти самые газы. Возможно, кто-то даже видел детей, которые после этого переставали кричать. Мне, к сожалению, такого счастья видеть не доводилось.

Можно мазать младенцу животик специальными мазями, которые, как сказано в аннотациях, облегчают колики. Кстати, в отличие от всех вышеперечисленных способов, мази иногда оказывались эффективными. Во всяком случае, я своими глазами видела мам, детям которых они помогли. Впрочем, возможно, дело было все-таки не в мазях…

Дело в том, что младенческие колики проходят так же необъяснимо, как возникают. Обычно они длятся месяцев до двух с половиной или трех, а потом наступает блаженная тишина. Точнее, потом ваш младенец начинает вести себя так, как велит ему его генетический код, или ваше воспитание, или то и другое одновременно. То есть – смотри выше: он начинает вести себя так, как вы готовы допустить.

Вы поймете, что означают слова «необъяснимый плач». Именно так обозначает это явление доктор Спок, хотя вы, конечно, можете придумать и другое название. Необъяснимый плач отчасти напоминает плач от колик – он и происходит чаще всего вечером. Но, в отличие от колик, во время необъяснимого плача младенец кричит как-то… более вредно. Видно, что у него ничего не болит – просто в определенное время ему надо поплакать. Может, он легкие таким образом развивает, а может, нервную систему, которая ведь у младенцев должна настроиться, прийти в норму так же, как и система пищеварения. К счастью, длится этот необъяснимый плач меньше, чем колики: обычно не дольше двух часов; потом ребенок засыпает.

Каждая мама довольно быстро выучивается определять и другие, абсолютно индивидуальные причины, по которым плачет ее ребенок. Ведь они такие разные, эти крошки! Один рождается спокойным и невозмутимым и остается таким всю жизнь. Другой пуглив, вздрагивает и плачет даже оттого, что кто-то проходит рядом с его кроваткой – и потом всю жизнь боится собственной тени. Третий обладает чересчур живым воображением, ему все время мерещатся какие-нибудь ужасы; конечно, это выясняется значительно позже, но как знать, не от игр ли своего воображения он плачет уже в трехнедельном возрасте?…

Кстати, и пресловутый сглаз, которого так боятся многие мамы, трудно считать чистым суеверием. Есть люди, которые в самом деле отрицательно действуют на других людей; такое уж у них биополе. И маленькие дети чувствуют биополе таких людей особенно остро – в их присутствии начинают плакать, после их посещения плохо едят и спят. Мне кажется, не стоит разбираться в том, что здесь объективная реальность, а что самовнушение. Просто возьмите себе за правило не показывать младенца незнакомым людям

, у которых нет никаких оснований на него смотреть. Да, кстати, понаблюдайте за его реакцией и на любых посторонних людей, даже знакомых. Может статься, что среди них окажутся как раз те, кого называют сглазливыми из-за тяжелого биополя. Не будет ничего страшного, если вы, вполне современный и несуеверный человек, все же избавите своего ребенка от общения с ними.

Для многих мам с детским плачем связан важный вопрос: надо ли брать ребенка на руки, чтобы успокоить? Когда-то в СССР считалось: ни в коем случае. Предполагалось, что нет ничего страшнее, чем избаловать ребенка десяти дней от роду. Предполагалось также, что любое несвоевременное, то есть не связанное с кормлением, изъятие его из кроватки непременно приводит именно к избалованности. А посему – пусть хоть оборется: придет пора кушать, тогда на руки и возьмете.

Современным мамам никто не предлагает вести себя с младенцами таким казарменным образом. Наоборот, врачи всячески внушают: ребенку необходимо ваше тепло, и душевное, и физическое, он связан с вами тончайшими нитями, от вашей ласки – проявленной ласки! – зависит его душевное здоровье, притом как нынешнее, так и на протяжении всей его дальнейшей жизни. Удивительно, но очень многие мамы сделали из этого абсолютно правильного утверждения странный вывод: раз такое дело, ребенка надо хватать на руки при первых признаках беспокойства, а лучше вообще не спускать его с рук – пусть здоровья набирается, а то не ровен час психом вырастет. Впрочем, может быть, удивляться не приходится: люди вообще склонны к крайностям, а молодые мамы особенно.

Мне кажется, ответ на вопрос о том, надо или не надо брать на руки плачущего ребенка, лежит как раз-таки в золотой середине между крайностями. И главная ваша задача в этом смысле – таковую середину почувствовать.