Аашмеди. Скрижали. Скрижаль 1. Бегство с Нибиру

– Ку-Баба, ты же ненавидишь Загесси. Почему ты на его стороне? – Спросил кто-то.

– Я научена горьким опытом, когда обещавший помочь Киш, бросил Шуруппак в беде, лишь раззадорив уммийцев, сотворивших великие насилия над шуруппакцами. Лучше предать заранее самому, чем ждать, когда за тебя это сделает твой трусливый «друг». Чтобы избежать худшего.

– А что я вам говорил? – Самодовольно подметил высокий гость. – Противоречивость нашего самозванца, приводит к тому, что скоро и самые упертые его сторонники пошатнутся в своей вере. Впрочем, мы не будем ждать, пока он приведет свой народ к гибели. Уже и святейшие жрецы с нами.

– Как?!! И служители Вседержителя?! – Удивленно воскликнул, кто-то из гостей.

– Чему удивляться? Вседержитель не потерпит, чтобы от его имени кто-то смел, тешить свое честолюбие и единолично править; тем более чужак, из земель подвластных иному богу. Только богам дано право, единолично решать судьбы мира. – Мрачно осадил недоверчивого, сухой голос, принадлежащий ряженному в дерюжьи одежды.

– Но Энлиль, при нем стал единым богом всех жителей Калама по эту сторону.

– И думаешь, нам лучше от того? Наш бог и прежде был первейшим, и все города по эту и по ту сторону признавали это, а город его, бесспорно, оставался священным местом для всего Калама. Теперь же, благодаря стараниям Ур-Забабы, посмевшего самозваньем поносить имя нашего бога, и подлостью нашего святейшего первосвященника, продавшегося за честолюбивые помыслы и побрякушки; бога нашего всюду ненавидят, а нас презирают: открыто на землях по ту сторону и скрыто по эту.

– Святейший, много ли, среди служителей вседержителя, думающих так же? – Коротко спросил кто-то, с привычной уверенностью в голосе.

– Все, кого самозванец не успел умаслить, и многие из тех кто принимал его дары без радости. Но у нас есть условие…

– Сколько вас?

– Должен быть избран новый энси, из нашего круга. – Проверещал жрец.

– Мы это решим. Сколько?

– Достаточно, чтобы совершить обряд смещения верховного жреца, и отстранить от власти тех недостойных, кто продал свои души за личное благоденствие.

– Да свершится. – Заключил велеречие жреца, главный заговорщик. – Не захотел помочь другим. Подорвал доверие к себе подлым предательством. Что ж, думаю, теперь и к нему никто не захочет прийти на помощь. Когда это уважали и доверяли предателям?

– Ты так говоришь, будто сам не толкаешь нас на то же. – Возразил ему старческий голос.

– Полно тебе алга, он сам себя предал. Предавший первым, предает себя сам, и потому: предать предателя, не предательство.

– Предательство есть предательство, как его не называй.

– Уж не хочешь ли ты, пойти на попятную алга? С каких пор, тебя стала беспокоить судьба этого обезумевшего царька? Гляди старик, мы договаривались; я свое слово сдержал, держи и ты свое. – С едва заметной угрозой в голосе, сказал высокий гость.

– Меня мало заботит судьба этого кровососа, и я вполне поддерживаю, твое стремление сместить его. Но меня волнует, как бы наши действия не привели к пролитию крови черноголовых. – Упрямо возражал ему старик.

– Кровь неизбежна.

– Но ты обещал, что сделаешь все, чтобы невинные не пострадали и города не были разграблены.

– Раз обещал, значит так и будет. Но сперва, ты – сдержи свое слово. – Раздраженно требовал высокий.

– Ну, коли так, и я буду придерживаться наших договоренностей, по мере сил прилаживая свои скромные знания, чтобы помочь освободить Калам от гнета безумцев и воров. – Утихомирил его словами старик.

– А то ведь знаешь, у меня достаточно возможностей, чтобы исправить совершенное благодеяние. – Успокаиваясь, продолжал на него давить тот, скорее уже просто разогнавшись, уведомляя а не угрожая.

– Этого я и боюсь.

– Напрасно. Если все выйдет, до вас никому не будет дела. – Совершенно повеселев, заверил старого гостя, высокий гость.

– Так ты говоришь, энси все знает? – Прервала их препирательство хозяйка.

– Да, я с ним переговорил. – Ответил высокий гость.

– И что же, он согласен?

– Пока он ответа не дал, но дело времени.

– А как же, наши условия? – Подал возмущенный голос священнослужитель.

– Об этом можешь, не беспокоится. Если Мес-Э согласится, лугаль возвысит его, и тогда место градоначальника опустеет. – Выпрямившись, высокий гость откинув накидку, подставляя свету точеное лицо с козлиной бородкой, завершил – Вскоре я должен возвращаться в Киш, дабы не раздражать Ур-Забабу долгим отсутствием и не вызывать ненужного подозрения. Долг чашеносца, всегда быть рядом со своим господином. Оттуда нарочным, я вам отправлю подробные указания.

– А это не опасно, открываться человеку такой важности и не получив согласия, возвращаться без предосторожности? – Обеспокоенно спросил тот же голос, что с недоверием удивлялся участию в заговоре жрецов.