Аббатство кошмаров. Усадьба Грилла

могло быть сказано о сестрах, когда утром они садились в кареты, чтобы ехать в Усадьбу Грилла праздновать свадьбу.

Развеивался сон, чересчур вознесенный над бренной жизнью, ее случайностями и переменами, чтобы вечно сбываться. Но дамы согласились, кавалеры радовались; и если кто когда ходил по земле, будучи на седьмом небе, так это Гарри Плющ тем ясным февральским утром, когда он получил наконец руку своей Дороти.

В Усадьбе Грилла устроили пышный dejeuner[578]. Присутствовали девять невест и девять женихов; прелестная толпа подружек; кое-какие друзья мистера Грилла, лорда Сома, мисс Найфет и мистера Принса; и большая компания, которую составляли отцы, матери и сестры женихов семи весталок. Братьев ни у кого из женихов не было, а у Гарри даже не было ни матери ни сестер; зато отец его блистал сельской дородностью и, как предсказывал Гарри, «прямо помолодел».

Самыми заметными среди гостей были преподобный отец Опимиан и его половина, ради такого случая изменившая своим привычкам домоседки. Когда дошла до этого очередь, преподобный отец Опимиан встал и произнес речь, которую мы будем считать эпилогом нашей комедии.

Преподобный отец Опимиан:

— Мы собрались здесь, дабы почтить новобрачных; во-первых, племянницу несравненного нашего хозяина, юную даму, которая пользуется любовью и уважением присутствующих, и юного господина, о котором можно сказать, что он во всех отношениях ее достоин, — и это высшая из похвал; во-вторых, юных лорда и леди, которым те, кто имели удовольствие провести здесь рождество, благодарны за радость, доставленную их уменьем и готовностью тешить и развлекать окружающих с помощью своих талантов; и которые в силу несходства своего и сродства (ибо и то и другое залог прочного союза) очевидно созданы друг для друга; в-третьих, семь молодых пар, важных для нас во многих отношениях, стоящих на пороге брачной жизни, сулящей им все те радости, которых только разумно ожидать под солнцем. Один древний греческий поэт говорит: «Четыре вещи есть в мире, нужные человеку: первое — здоровье; второе — красота; третье — богатство, не нажитое неправедно; четвертое — жить среди друзей[579][580]

».

Однако веселый поэт Анаксадрид[581] говорит об этом так: «Здоровье справедливо поставлено на первое место; на второе же следует поставить богатство, ибо что такое красота, голодная и в лохмотьях?»[582][583] Как бы там ни было, мы видим здесь все четыре условия счастья: здоровье самое цветущее; богатство в двух случаях, в прочих семи — более чем достаток; красоту в невестах, в женихах — приятнейшую внешность, насколько нужна она мужчине; и все основания ожидать, что жизнь их пройдет среди друзей. Я твердо верю, что надежда, озаряющая утро брака, у всех наших молодых сбудется и согреет их закат; и если я пожелаю им в заключенье того же счастья, какое выпало на долю мне, те, кто знают несравненную особу, сидящую со мною рядом, поймут, что ничего лучшего не мог я и пожелать. Ну, так выпьем же за здоровье женихов и невест по бокалу шампанского. Начинайте откупоривать бутылки. Пусть взлетят разом все пробки, как только подам я знак; и дружным сим залпом вакхических орудий почтим же Его Величество Счастливый Случай

[584][585], председательствующий, надо полагать, за этим радостным столом.

Конец

ДОПОЛНЕНИЯ

ЭССЕ О МОДНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

I. Светская столичная зима, которая начинается весной и кончается осенью, — это сезон счастливого воссоединения всего того красочного многообразия человеческих существ, жизнь которых представляет собой постоянное развлечение во славу общественного строя. Это время всеобщего сбора, поголовной мобилизации джентльменов в корсетах и дам в коротких нижних юбках, восставших против своего смертельного врага — Времени. Это сезон опер и выставок, раутов и концертов, полуночных обедов и утренних ужинов. Во время светских мероприятий дамы и джентльмены разят своего противника сообща, однако в минуты утреннего уединения они вынуждены схватиться с врагом один на один, и в этом случае их оружие — легкие и незамысловатые книги, которые привлекают внимание, не требуя проникновения, и ублажают воображение, не пробуждая от сна разум.

II. Такая разновидность литературы, единственная цель которой — развлечь читателя, ничему при этом не научив, никогда не имела стольких приверженцев, как теперь, ибо не было еще общества с таким количеством бездельников, каким располагает современная Англия, причем бездельники эти по большей части поставлены в такие условия, что, захоти они хоть что-нибудь предпринять, и это оказалось бы им не под силу; к тому же все они связаны общим интересом, который, основываясь на заблуждении, еще больше восстанавливает их против кропотливой работы разума и отважных изысканий истины, чем это свойственно разодетому мещанству.