Аббатство кошмаров. Усадьба Грилла

Trincq est ung mot panomphee, celebre et entendu de toutes nations, et nous signifie, BEUVEZ. Et ici maintenons que non rire, ains boyre est le propre de l'homme. Je ne dy boyre simplement et absolument, car aussy bien boyvent les bestes; je dy boyre vin bon et fraiz.

Rabelais: V, c. 45[383]

Одни гости оставались. Иные уезжали и возвращались. Среди последних и мистер Мак-Мусс. Однажды по возвращении его лорд Сом сказал ему после ужина:

— Ну так как же, мистер Мак-Мусс, как вы полагаете, остался бы доволен ваш Джек из Дувра, если б продолжил среди нас свои разыскания?

Мистер Мак-Мусс:

— Ни за что, милорд. Окажись он среди нас, он отчаялся бы и вовсе забросил свои разыскания. Уж если к такому выводу пришел он в свое время, то сейчас и подавно. Джек был весел и мудр. Веселья в нас убавилось, ну а притязаний наших на мудрость Джек бы ни за что не признал.

Преподобный отец Опимиан:

— Он оказался бы в положении Ювенала, искавшего любви к отечеству там, где повсюду встречал Катилину и нигде Катона или Брута[384][385].

Лорд Сом:

— Ну, пусть Джек не нашел бы среди нас того, кто бы его превосходил или хоть был бы ему равен. Но он не имел бы недостатка в приятном обществе. И веселья у нас немало, если только кто любит веселье, а мудрости нашей, возможно, ему бы тоже показалось достаточно. Как же не прибавиться мудрости, если наука так шагнула вперед?

Преподобный отец Опимиан:

— Наука — это одно, а мудрость совсем другое. Наука — это острое оружие, которым человечество играет, как дитя, и ранит себе пальцы. Приглядитесь к тем следствиям, какие проистекают из развития науки, и всегда почти обнаружите зло. Чего стоит одно слово «взрыв», древним совершенно неведомое! Взрывы пороховых заводов и пороховых погребов; взрывы угольного газа в шахтах и домах; взрывы котлов высокого давления на судах и на фабриках. Вспомните тонкие и сложные орудия уничтожения — все эти револьверы, ружья, гранаты, ракеты и пушки. Вспомните крушения, столкновения и прочие катастрофы на суше и на море, а все из-за безумной спешки тех по большей части, кому вовсе некуда и незачем было гнаться так, будто каждый из них Меркурий, мчащийся с поручением от Юпитера. Поглядите на осушение почвы по всем правилам науки, обращающее отбросы в яд. Поглядите вы на лондонскую подпочву, ведь утечка газа обратила ее в одну мерзкую черноту, так что все растения на ней чахнут, а тот, кто обречен по ней ходить, уж и дышать скоро не сможет. Поглядите на все эти научно изобретенные механизмы, заместившие старое домашнее производство, так что прежние добрые изделия стали гнилью, а делатели, здоровые и славные селяне, — хилыми обитателями городских трущоб. Дня не хватит, если я стану перечислять все беды, какие наука обрушила на несчастное человечество. Я даже думаю: в конце концов науке суждено уничтожить род людской.

Лорд Сом:

— Вы так широко охватили предмет, что его не исчерпать, пока заодно не исчерпаешь добрый погреб кларета. Однако уж способность-то передвигаться по суше и по морю, во всяком случае, куда как приятна и полезна. Нынче можно увидеть мир, почти не затрачивая на то ни времени, ни трудов.

Преподобный отец Опимиан:

— Да вы можете промчаться по всему миру и ничего не увидеть. Вы несетесь из одного большого города в другой, где нравы и обычаи мало чем различны, и чем живее сообщение, тем различий этих все меньше. И вы, не глядя, проскакиваете межлежащие местности (разве что на них окажется знаменитая гора или водопад, на которые полагается взглянуть), а там-то и есть все, ради чего стоит ездить по свету, дабы судить о различиях в природе разных стран и в людях, их населяющих.

Лорд Сом:

— В вашей же власти не спешить и вдоволь наглядеться на эти местности, если они вам так любопытны.

Преподобный отец Опимиан:

— Да кому они любопытны? Все носятся по свету с путеводителем, как с каталогом по залам музея.

Мистер Мак-Мусс:

— И вдобавок в этих самых местностях гостиницы и вино — сущее наказание; нет уж, меня прошу уволить! Я знавал одного путешественника — француза, который объездил всю Швейцарию, и где б ни останавливался, повторял, бедняга, одно: «Mauvaise auberge!»[386]

Лорд Сом:

— Хорошо, ну а что скажете вы о телеграфе электрическом, позволяющем людям сообщаться на расстоянии тысяч миль? Так что даже Атлантический океан, я уверен, не будет нам в том помехой?

Мистер Грилл:

— Кое-кто из нас уже слышал мнение на этот счет его преподобия.

Преподобный отец Опимиан:

— Ну, что до меня, я не спешу сообщаться с американцами. Если б силу электрического отталкивания можно применить так, чтобы мы больше никогда ничего про них не узнали, тут-то я б почел наконец, что наука принесла добрые плоды.

Мистер Грилл: