AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла

Возможно, проблема была в вокалисте, размышлял Джерри Гринберг. Может быть, его голос не подходил для американского радио? Может быть, им стоит попробовать кого-то еще? Браунинг начал слышать такие предположения, когда они были в Нью-Йорке. И в этом был свой смысл. На самом деле, конец 1970-х и начало 1980-х годов – то время, когда жалобы рекорд-лейблов на певцов, особенно на иностранных, звучали отовсюду. Все говорили, что у многих зарубежных вокалистов «неправильный голос» для американского радио. В то время рок, который играл на этих радиостанциях, имел тенденцию быть более «мягким», будучи представленным такими группами, как Eagles, Fleetwood Mac, Steve Miller Band и Boston, у вокалистов, у которых были более высокие голоса, чем у Бона Скотта. Поэтому легко понять, почему Atlantic пытался решить эту «проблему». Но у музыкального рынка короткая память, ведь, к примеру, прошло всего несколько лет с тех пор, как Род Стюарт, Роберт Плант и Пол Роджерс считались «правильными» голосами для рок-радио США.

Что в лейбле все же отлично видели, так это то, что голос Бона Скотта был уникальным, у него был свой характер. Ирония заключалась в том, что меньше чем через два года AC/DC продаст больше записей в Соединенных Штатах, чем любая другая рок-группа, чей солист заставил бы Бона выглядеть как Дорис Дэй.

Предшественник Бона в AC/DC Дейв Эванс размышляет: «Я не знаю, правда это или нет, потому что меня там не было, но я слышал от нескольких людей, что прежде чем они достигли успеха в Соединенных Штатах, некоторые не были довольны вокалом Бона и шли разговоры о его замене. Теперь Бон был убежден, что еще до момента его присоединения к группе AC/DC уже были успешными. У нас были хитовые записи. Мы играли на множестве площадок Австралии, но другие члены группы все еще были рады отослать меня куда подальше. Он знал это, и это заставляло его держать глаза широко открытыми».

Браунинг говорит: «Да, смотрите, был такой аргумент. Ничего не делай, или мы тебя уволим. Но голос Бона был неповторим, и эти люди действительно больше никогда не имели дел с таким голосом, подобного не было и на радио Соединенных Штатов». Однако Браунинг ничего не сказал об этом трем братьям, думая, что может справиться с проблемой в одиночку. «Я пытался уберечь их от подобных разговоров. Я знал, как сильно они любят Бона, и выгонять его никогда не было хорошей идеей. Так что я не хотел даже говорить об этом. Это была просто одна из бредовых идей Atlantic, дальше разговоров дело бы не зашло».

Поскольку Майкл отказался отвечать на вопросы о Боне, обсуждения приняли новое направление. Было решено, что группе нужен новый продюсер: «Это было мудро. Бон в тандеме с новым продюсером могли бы дать группе звучание, которое “продавалось” бы в Соединенных Штатах. Или Бона бы заставили звучать более коммерчески. Поэтому на меня начали сильно давить. Я понимал, что им нужны новые продюсеры, которые лучше понимают, что происходит в музыке, особенно в Соединенных Штатах».

Начал эту беседу Майкл Клеффнер, а Джерри Гринберг с радостью его поддержал. Барри Бергман вспоминал: «Я не был на тех встречах, но я много говорил с Майклом Клеффнером, и он был убежден, что им нужен новый продюсер». В январе 1979 года Клеффнер прилетел в Сидней, чтобы лично сообщить эту новость музыкантам. «По пути в Австралию с Джорджем и Гарри он сказал им: “Если тебе действительно нравятся твои братья, ты должен уступить”». Таких вещей Джордж никогда не понимал. Но Клеффнер был категоричен: чтобы у AC/DC что-то получилось в США и Atlantics продолжили вкладывать средства в группу, Джорджу придется уступить свое место кому-то другому. Более того, у Клеффнера был «правильный» человек на примете. Через неделю в студии на King Street появился новый продюсер: Эдвин Х. Крамер, для друзей – Эдди. Но как он вскоре понял, друзей в Сиднее ему завести не удастся.