Ад и Рай Евы (СИ)

— Но это ещё не всё. Как оказалось, я очень плохо переношу заточение, без возможности выйти на свежий воздух или с кем-то поговорить. Кстати, ни ноута, ни телефона у меня не было. Даже окно я не могла открыть. Круто, да? Не смотри на меня так, это только начало. Всё интересное впереди. В ночь перед открытием фонда я пришла к Яну, потому что не могла больше без него находиться в комнате. Хотя к тому времени у меня уже был телефон и возможность выйти. Но в нём я нуждалась больше, чем в свежем воздухе. Просто представь, как он был рад, когда я пришла к нему и расплакалась у него на груди. Его первая победа. А утром я проснулась в той спальне.

Макс, казалось, не мог мне поверить.

— Подожди, я правильно понял, ты просто к нему пришла? И у вас ничего не было?

— Ничего. По сравнению с некоторыми другими ночами, я была будто его дочкой. Таким нежным и заботливым я его ещё не видела. Но это тоже не всё.

Макс хмурился всё больше, мне даже показалось, что мои старания согреть его оказались теперь бесполезными. Но он молчал, и я продолжила:

— Ян не говорил тебе, почему я вчера сбежала? Не говорил о разговоре в беседке?

— Нет, он лишь сказал, что ему жаль, что не удалось с тобой попрощаться перед отлётом.

— Миленько. Это, наверное, лишнее, но вчера он признался мне в любви.

Этого Макс не выдержал. Он так отшатнулся, что на секунду я побоялась, что он рухнет вместе со стулом.

— Тебе показалось. Наверняка он сказал это как-то витиевато, с намёком, чтобы ты сама догадалась.

— Э-м… А почему ты так думаешь? — Его недоверчиво-насмешливый тон меня оскорбил. Будто я недостойна таких слов от Яна.

— Поверь мне, за эти годы я видел возле него всяких девушек, но ни одна не удостоилась такого признания. Ты, конечно, особенная, но не настолько. Он даже как-то проговорился, что никогда никому такого не говорил, потому что не умеет любить.

— Ну что ж. Если фраза «я люблю тебя с каждым днём всё сильнее и не перестану любить никогда» звучит как намёк, то так тому и быть.

Нам пришлось прерваться, пока официантка ставила на столик напитки. А Макс в это время пытался переварить услышанное.

— Вот и я была примерно в таком же шоке. — Я помолчала, не зная, стоит ли говорить о возможности выбора, потому что Макс и так смотрел на меня слишком недоверчиво. — Как ты думаешь, он мог бы позволить мне встречаться с кем-то другим?

Тут уже Макс не выдержал и откровенно засмеялся:

— Это даже не обсуждается. Он может сделать вид, что не заинтересован в тебе, что ты свободна, но каждый, кто попытается за тобой ухаживать, или, что ещё хуже, понравится тебе хоть немного, будет убит. — Макс чуть покачал головой и добавил: — Число несчастных случаев резко возрастёт, ты же знаешь его методы.

Я знала. Но у меня уже назрел острый вопрос:

— А ты? Что он сделал бы с тобой, если бы я… Ну, допустим, поцеловала тебя, — я попыталась изобразить игриво-насмешливый тон. И Макс его подхватил, переводя всё в шутку.

— Ты смерти моей хочешь?

— Ах да. Ты же говорил, что у вас уже был разговор об этом. Не хочешь рассказать подробности? Я-то тебе многое рассказала.

Макс ненадолго замолчал, глядя в сторону и покусывая губу.

— Он нас не слышит. Иначе бы я тоже ничего не сказала.

На самом деле, у меня в голове возник другой вопрос: почему он отдал меня Яну? Была ли у него возможность скрыть меня, спасти от этого? Но пока я чувствовала, что он не готов ответить.

— Скажем так, он намекнул, что мне пора искать себе девушку. И меньше контактировать с тобой.

— Он мне говорил об этом. Ян не любит делиться едой, не так ли?

— Ева! Это уже слишком.

— А разве не так? Я нужна ему только как постоянный источник энергии. Как ёбаная солнечная батарея!

Макс посмотрел на меня так, будто я окатила его помоями.

— Никогда так не говори.

— Но это же правда!

Я заводилась всё больше. Сама того не планируя, я натолкнулась на разгадку всей этой утомительно длинной и фальшивой истории.

— Если неправда, то скажи, если бы ты подкатил к Кристине, что бы он тогда сделал?

Макс почему-то опустил голову и очень тихо процедил:

— Я с ней спал.

— Что? Когда вы, блин, успели?!

В полупустом кафе мой возмущённый голос начинал привлекать внимание.

— Так что, ты не права. Ян делится, как ты сказала, едой, — в голосе Макса неожиданно проступила ярость. — Но если он признался тебе в любви, то никто и никогда не посмеет к тебе приблизиться. Как только он объявит о помолвке с тобой, ни одно существо в этом, или в сумрачном мире, не сможет тебе навредить. Ты станешь такой же, как он.

— В смысле, такой же?

— Ева! Не заставляй меня это говорить, — но Макс и сам уже не сдерживался. — Он ещё не говорил тебе, что ты можешь быть даже сильнее его в некоторых видах магии?

— Говорил.

— И что ты?

— Не поверила ему, конечно же.

— Какая же ты… — он осёкся. — Какой же ты ребёнок! Знаешь, в такие моменты я не понимаю, как Яну хватает терпения.

— Эй! Можно обойтись без вот этого?

Официантка наконец-то принесла пиццу, так что Макс немного обдумал слова:

— Нельзя, мы снова возвращаемся к тому, что я должен убеждать тебя в том, что ты особенная.