Ад и Рай Евы (СИ)

Вернулся он достаточно быстро. Даже не так. Он буквально влетел в зал, пронёсся по полупустому ряду, так что другие люди даже не успели возмутиться, и схватил меня за руку.

— Выходим. Сейчас же!

Попкорн выпал из рук и засыпал мягкое покрытие под ногами, но Максу было не до этого — он волочил меня дальше по ряду, направляясь к выходу. Это было настолько неожиданно, что я успела только ахнуть и даже не смогла придумать, что спросить. Тем более, что мы откровенно мешали зрителям.

— Да что случилось? — полушёпотом спросила наконец я, когда мы оказались в тёмном узком коридоре выхода (удивительно, что дверь туда вообще была открыта).

— Это ты мне скажи, что с тобой случилось?! — прошипел Макс, схватил меня за плечи, сильно встряхнув, и вжал в стену.

В темноте его васильковые глаза казались чёрными, но в них горела такая злость, что я боялась шевельнуться. В ту секунду я даже не вспомнила, что он не имеет никакого права вот так грубо меня хватать да и вообще прикасаться! Я просто была в растерянности.

— Я не понимаю, о чём ты, — едва не заскулила я, но Макс ещё больше взбесился.

— Не понимаешь? Где кольцо? Где телефон? Почему ты не отвечала на звонки Яна? — прошипел он мне в лицо.

— Всё дома. Поэтому и не отвечала. В чём проблема?

— Он прилетел в Нью-Йорк и хотел с тобой поговорить. Но у тебя выключенные телефоны. Все!

— Он мог бы сразу позвонить тебе! Ты же всегда рядом со мной!

Последняя фраза не успокоила, а будто полоснула Макса, потому что он как-то скривился и чуть отстранился, но руки не убрал.

Но я всё поняла. Ян потерял нас. Расстояние сыграло против него, и он не мог уловить мои чувства. Прекрасно. От одного избавилась, теперь осталось успокоить другого. Злость и боль — не те чувства, которые я хотела бы от него услышать, поэтому положила руку ему на сердце, но согнула пальцы, упираясь подушечками.

— Что ты делаешь? — встрепенулся Макс, но я не дала ему отстраниться.

— Тсс. Не бойся. Он нас не слышит. — Я закрыла глаза, медленно и нежно перебирая его чувства. Страх, боль и любовь. Интересный коктейль. Осталось только облегчить эту боль, переливая в него тепло. Руки Макса сжимали меня всё крепче, он будто цеплялся за меня, не в силах отпустить. И я позволила большее:

— Обними меня, — всего два слова, но стена холодного напряжения между нами осыпалась крошечными льдинками. Тепло залило узкий тёмный коридор, когда Макс нежно и осторожно, как хрустальную, притянул меня к груди и зарылся носом в волосах. Вот только я всё ещё держала руку, на всякий случай контролируя дистанцию. Эти объятия должны были разрушить обиды между нами, а не добавить неловкости.

— Легче? Он не слышит нас, так что эти дни мы можем провести без страха сказать что-то не то, — очень тихо сказала я. Если мне было тяжело выносить это полтора месяца, то каково было Максу все эти годы? Или раньше не возникали такие ситуации, в которых Ян бы проявлял гиперконтроль?

— Да. Как ты это делаешь?

— Интуитивно. Ты же знаешь, я просто знаю.

— Ты всегда всё знаешь, — не то спросил, не то констатировал Макс с лёгкой грустью.

— Не всё. Поэтому нам с тобой надо как можно быстрее откровенно поговорить. Иначе Ян уничтожит нас двоих, — я отстранилась, и Макс не попытался меня удержать, но в том, как опустились его руки, было слишком много сожаления. — Пойдём-ка поедим. Я приметила тут неплохую пиццерию, нам там никто не помешает.

Макс выглядел каким-то задумчивым и растерянным. Мне казалось, что ему потребуется время, чтобы разобраться в случившемся. Но у меня этого времени не было. Слишком долго я ждала подобной возможности, поэтому начала говорить, как только официантка ушла.

— Пока ты приходишь в себя, я тебе кое-что расскажу. Ты всё время повторяешь, что не знаешь, что произошло за эти дни. Так вот. В тот день, когда ты привёз меня в квартиру, я устроила Яну скандал, но у него, конечно же, было своё мнение. Он достаточно жёстко сказал, что способен сделать со мной всё что угодно, и никто не сможет мне помочь. Но я не отступала, поэтому он решил попросту меня вырубить, чтобы я больше не бесила его своими истериками. Правда, что-то пошло не так, и я пришла в себя только на третий день. Короче, либо он, либо эта дурочка Алиса перестарались, и я думала, что умру. И звала Яна на помощь. Он-то мне помог, но наказание осталось прежним: я так и осталась сидеть взаперти, правда, на открытие он бы всё равно меня выпустил, но это уже отдельная история.

Я перевела дух, сдерживая слёзы. Воспоминания оказались болезненными.