Ад и Рай Евы (СИ)

— Доброе утро, хотя уже день. Давно я так долго не спала! — я устроилась на уголке стола, чтобы быть как можно ближе, но не мешать. Мне хотелось побыть с ним ещё чуть-чуть, пока он не уехал и не оставил меня в этой огромной пустой квартире совсем одну.

— Выспалась?

— Да. Я думала, вы уже уехали, — я старательно игнорировала руку, поглаживающую бедро в тонких джинсах. Может, хватит уже?

— Ты бы мне этого не простила. Хватит и того, что ты проснулась одна.

Ой, что-то мне так не понравился его взгляд! Одна ночь (бесконечная и изматывающая) будто разрушила стену между нами. И Ян больше не собирался быть сдержанным. И я с некоторым недовольством отметила, что можно было оставить хоть немного других отношений: дружеских, отцовских, покровительственных, да каких угодно, но не только же сексуальных! Или это всего лишь такой период, и мне стоит немного подождать, пока он насытится мной и успокоится? Если это вообще возможно.

— Иди ко мне, — он не просил. Он больше никогда не просит. Просто сгрёб меня со стола себе на колени, и я сжалась в комочек, ожидая, что вот-вот мы вдвоём перевернём это хоть и большое, но всё равно неустойчивое офисное кресло.

И пока я думала о том, как сохранить баланс, Ян нашёл кое-что, что ему не понравилось.

— А что это тут у нас? Ева, ты крайне нелогичная девушка, ты знаешь об этом?

Что такого нелогичного я сделала, я поняла, только когда Ян залез мне под футболку и ловкими движениями освободил меня от лифчика.

— И что бы я такого больше не видел. Мы же дома!

Вот в такой нелепой ситуации, когда я сидела на коленях у Яна с лифчиком в руках, нас и застал Макс.

— О, доброе утро. Ева, я как знал, что ты тут: завтрак на кухне, поспеши, пока не остыл.

Макс не стучался, просто открыл дверь и вошёл, и я впервые испытала раздражение. Это была территория моя и Яна, и Макс явно был лишним. Но мой недовольный вид его не впечатлил, я не думаю, что он вообще его заметил.

— Ян, мы едем?

Ну вот, теперь он ещё и забирал Яна.

— Прости, мне и правда надо будет уехать, но вот Макс останется с тобой. Есть кое-какие дела, связанные с предстоящим балом, если его можно так назвать. Ты же помнишь, я приглашал тебя в новой роли?

— Я помню, — я уже соскользнула с его колен и собиралась уходить, но что-то в тоне Яна подсказало, что и в этот раз я не смогу просто отдыхать: у меня появляются новые обязанности, и это меня не обрадовало.

— Макс введёт тебя в курс дела, возможно, тебе захочется взять на себя даже больше, чем ты сейчас думаешь. И не кривись так, дождись окончания бала, потом поговорим, хорошо?

— Хорошо.

Я только пожала плечами и поспешила уйти, пока меня не нагрузили ещё какими-то обязанностями. И только насмешливый взгляд Макса мне в спину раздражал всё больше. Как и его: «Ну, как всё прошло?», явно подразумевающее, что обсуждать будут меня. И это так меня взбесило, что пришлось ненадолго скрыться в своей комнате, просто чтобы дать эмоциям утихнуть. Я становилась ревнивой. Даже не так. После ритуала и после этой ночи я эгоистично хотела, чтобы Ян был безраздельно моим, чтобы всё его внимание было направлено на меня, чтобы он не смел бросать меня ни на секунду. И даже появление Макса, с которым я никак не могла конкурировать, бесило меня до стиснутых в бессильной злобе зубов.

Когда Ян позвал меня в свою спальню, я ещё толком не успела остыть, и это внутреннее недовольство всё ещё отражалось в моих сжатых губах и колком взгляде.

— Что-то случилось?

— Макс появился как всегда не вовремя, — я даже не пыталась это скрывать, и Ян в ответ недоумённо поднял бровь.

— Не думал, что у вас с ним какие-то разногласия. Впереди не так много времени на подготовку, а я занят совершенно другими делами, так что надеюсь на вас.

Намёк понят, можно было не смотреть на меня так, к тому же я заворожённо следила за тем, как он собирается в офис, и в этих привычных движениях его ритуала было что-то такое интимное, что я снова таяла.

— У нас нет разногласий, просто я сегодня никого не хочу видеть.

— Я тебя понимаю. Последние дни у тебя переполнены впечатлениями. И тебе потребуется много времени в тишине и спокойствии, чтобы во всём разобраться, осознать и принять. И записать.

Последнее слово вышло нарочито острым. Что ж, я подозревала, но никогда не спрашивала напрямую.

— Так спроси, — насмешливо подмигнул мне Ян, поправляющий галстук. И мне захотелось ним же его и задушить.

— И как давно вы читаете мой дневник?

— Дневники, если точнее. И не столько давно, сколько как часто — у тебя крайне хаотичные записи. Если уж взялась за такое дело, то, будь добра, отнесись к нему с должным уважением. У тебя неплохой слог, но ты пишешь такими обрывками, что, не знай я, о чём идёт речь, в жизни бы ничего не понял.

Я даже говорить не могла: стыд не просто залил щёки краской, но и брызнул слезами. Всего две слезинки, но какие же они были ядовитые!

— Зачем вы мне об этом сказали?