Ад и Рай Евы (СИ)

— Я не люблю тайн. К тому же, я уже проговорился, когда пару раз назвал тебя маленькой принцессой, разве ты не заметила? Забавная у тебя ассоциация для твоего Я, но мне нравится. Так я лучше понимаю, как с тобой обращаться.

— Ну вот, а я столько всего хотела записать.

И это было правдой: меня разрывало от впечатлений, и я знала, что могу довериться только своему дневнику. Не столько даже довериться, сколько просто выговориться. И, честно говоря, мне не было столь важно, прочтёт ли кто-то эти записи, или нет. С таким же успехом я могла бы их сжечь, но зато теперь, зная, что их читает Ян, я могла передавать ему маленькие послания о тех вещах, о которых не могла сказать прямо. Например, о том, что я, оказывается, ужасно ревнивая, хоть и не имею на это никакого права.

— И обязательно запиши. Я скажу Максу, чтобы сегодня тебя сильно не утруждал. А мне уже пора. Вечером буду очень поздно, так что можешь меня не ждать.

Ян нежно, но быстро, поцеловал меня на прощание, но я провела его до двери и поцеловала уже сама. Никак не могла поверить, что вот так просто он ускользает от меня!

— Да уж. Как всё быстро меняется.

Интонации Макса мне не понравились — он даже не скрывал насмешки. И впервые я вскинула голову слишком высоко, не так, как обычно, и посмотрела на него совершенно другим взглядом.

— Ты становишься похожей на Яна. Видела бы ты себя со стороны!

Макс не обиделся. Мне показалось, что он сказал это с какой-то гордостью.

— Завтракать идёшь? Я едва успел на завтраки. И даже купил тебе ту слойку с орешками, так что иди уже есть.

— Спасибо. Я ужасно голодная.

— Ещё бы. Мне обычно приходилось затаскивать твою сестру на руках, потому что идти она уже не могла. А ты ничего, бодрая.

— Макс, — я постаралась, чтобы одно его имя прозвучало достаточно впечатляюще, как пощёчина, и он меня понял.

— Да ладно тебе. Если тебе интересно, то нет, Ян не обсуждал тебя со мной, но по тебе всё видно. И ещё… Сейчас это прозвучит дико, но у тебя изменился запах. Ты теперь его.

— Да иди ты! — на этом моё самообладание иссякло. И даже завтрак из любимого фастфуда меня не радовал. Зато Макс решил задобрить меня свежесваренным кофе, потому что покупной уже остыл.

— Можешь мне не верить, но ты действительно изменилась. Что ещё случилось? — Я промолчала, давая понять, что не собираюсь ничего с ним обсуждать, и Макс сдался: — Ну пожалуйста! Ну, мне же интересно, как вы провели вчерашний день!

— Меня больше интересует, как я проведу сегодняшний. И если у меня будет хорошее настроение, возможно, но это не точно, я что-то тебе и расскажу. Ты, кстати, видел мою машину?

— Более того, я её и заказывал. Индивидуальный цвет, вообще-то.

Ладно, обломал. Зато у меня появился вопрос. Пока Макс сидел весь такой добродушный и болтливый, стоило этим воспользоваться.

— За Яна всегда всё другие делают?

Макс даже не удивился вопросу. Он сделал себе кофе и отрезал огромный кусок от моего вчерашнего торта, который я успела только попробовать.

— Почти. Он занятой человек, поэтому, если он может перепоручить что-то кому-то, он это сделает. Всякие бытовые вопросы, большая часть бизнеса — всё это выполняют другие. Кстати, сегодня придут домработницы, одна из них отлично готовит — можешь составить ей меню, если хочешь поесть домашнего, а не вот этого вот.

— Да, кстати, убраться бы не помешало, — я вспомнила бардак в спальне Яна, и мне стало неловко. И Макс это заметил.

— Ну вот, если хочешь, можешь встретить их и рассказать, что нужно сделать. И, кстати, держи, а то это кошмар.

Макс деликатно, будто передавал мне прокладку или презерватив, положил на столик большой квадратный пластырь.

— Боевые шрамы, ничего страшного, — отмахнулась я, но пластырь взяла. Действительно, укус выглядел ужасно. И если Ян свои «боевые шрамы» отлично скрыл рубашкой, то моя футболка никак не могла ничего прикрыть.

Макс как-то слишком хитро прищурился, делая глоток кофе, и я поняла:

— Говори уже. Ты же знаешь, что я не могу на тебя долго злиться, хоть и следовало бы.

И правда, следовало бы, но я же тогда ещё не знала, о чём он заведёт разговор:

— Ян говорил тебе, что у него не может быть детей?

Сказал он это с видом бабки-сплетницы, и мне это не понравилось.

— Это ты к чему сейчас?

— Да так, предупреждаю. На случай, если тебе вдруг захочется сделать ему сюрприз в виде неожиданной беременности.

Мне понадобилось секунд пять, чтобы глубоко вдохнуть, успокоиться и не прибить его на месте.

— Если я захочу умереть, то выберу что-то не настолько жестокое. А вообще, хорошего же ты обо мне мнения!

— Прости. Просто хотел уточнить, знаешь ли ты.

— Спасибо за заботу, но это было вполне ожидаемо, так что не скажу, что я сильно удивилась.

Да и не о том я в тот момент думала, и не до удивления мне было. Но сейчас, когда Макс сказал об этом, я задумалась. Было что-то, что не давало мне покоя, но я ещё не могла чётко это увидеть. И это уже забытое чувство назревающего озарения меня нервировало.

— И у него никогда их не было?

Макс что-то нарисовал ложечкой в воздухе, всем своим видом показывая, что он-то многое знает, но не скажет.