Адамово Яблоко

– Есть только шампанское, – Филипп достал с верхней полки бокалы. – Да, вспомнила, солнце, ты же вчера в клубе свой айфончик засветил. Все понятно. Чего ты хочешь, там такая публика! Если бы я не вписалась, тебя бы вообще неизвестно что ожидало… И зачем тебя понесло в этот шалман, есть же нормальные места. Мы-то артисты, нам выбирать не приходится. Перед разными людьми выступаем, вплоть до уголовной тематики. Но даже я бы там не работала, если бы не Валюша. Просто не могу ей отказать. Причем все ей говорят: надо что-то делать с местом. Фейсконтроль по полной, не пускать левых клиентов, персонал заменить…

Старик повертел в руках часы, которые Игорь принес в кухню вместе с ключами и кошельком.

– Часики-то дорогие, цветочек, настоящая Швейцария. Хорошо, что их не потерял. И кошелек известной фирмы. И ключи от квартиры в историческом центре, как можно предположить?

– Игорь вращался в очень высоких сферах, – пояснил Филипп охотно.

Бяшка сощурился на Игоря, снимая пушинку или пепел со своих густых, рыжеватых, загнутых вверх ресниц.

– Это на крышах, что ли?

Филипп досадливо тряхнул кудрями.

– Он фотомодель и полгода жил с очень богатым бизнесменом. Этот олигарх его соблазнил в семнадцать лет. А теперь из-за бизнеса решил жениться на натуральной женщине, а мальчика выставить за дверь. Но Игорь сильный, он этого человека хочет вычеркнуть из жизни. Так, солнышко?

В отупелом сознании Игоря на минуту вспыхнул свет, холодный и яркий, как в операционной. Он вспомнил то, что произошло вчера, – как Георгий Максимович в последний раз поспешно пользовался его телом, как, прощаясь, похлопал по щеке. Вспомнил, что теперь он один во всем свете – отвергнутый, нелюбимый. Странно, но сейчас он почти не чувствовал боли, только пустоту, как будто душу выскребли скальпелем.

– Откуда ты знаешь? – мрачно спросил он Филиппа.

– Да ты сам вчера рассказал! Ужас, ничего не помнит девочка.

– Жил я тоже с одним бизнюком, – подмигнул Игорю Бяшка, выдувая дым из угла насмешливого рта. – У него вообще был нестояк, вмертвую. Треугольник ABC с финтифлюшкой на конце. От постоянных нервных стрессов. Но чеки в ресторане пересчитывать не забывал. Так что теперь предпочитаю служащих госаппарата.

– Зачем же сравнивать, Бяша, моя герань, – возразил высоким сиплым голосом старик. – У тебя там был финансовый интерес, а у малыша – несчастная любовь.

– А я и не сравниваю, – хмыкнул Бяшка, разливая шампанское. – Любовь, конечно, пьянит, но водка дешевле.

Филипп обнял Игоря, касаясь плеча своей твердой женской грудью.

– Солнце, лично я тебя понимаю до мозга костей! Я бы на твоем месте вообще в истерике каталась! Но вот что я тебе скажу – вы сколько с ним встречались, полгода? Так это просто рекорд, потому что ты обалденно красивый и молодой! Я таких мужиков хорошо изучила. Они меняют любовников каждую неделю, могут себе позволить. Им просто в кайф мальчика из простой среды в себя влюбить, деньги на него потратить, свозить за границу, а потом бросить. Для них это мимолетное развлечение, и больше ничего. Я сколько знаю таких случаев! Один парень даже себе вены вскрыл после такого. И не откачали, а ему было всего девятнадцать. А когда тому богатому человеку рассказали, он просто посмеялся.

Бяшка, не дожидаясь тоста, выпил шампанское и налил себе еще.

– Фифа, балерина ты наша! Ей в чужих руках и немытый хрен сладкий…

Игорь тоже выпил вслед за ним и сказал зачем-то:

– Он чеки не пересчитывал.

– Значит, будет за что вспомнить первую любовь.

Глаза у Бяшки были серые, пристальные, наглые, но не злые. Волосы торчали на затылке с тем же беспечным задором, который читался на его лице. От него шло живое сердечное тепло, и душа Игоря вдруг потянулась к этому источнику, как озябшая ветка.

– Давайте-ка, цветочки, поднимем шампан стаканского за вашу молодость и красоту, – предложил старик. – Жизнь хороша и удивительна, дорогие мои. Если уж такой старый шмат сала в это верит, вам подавно смертный грех впадать в уныние… А времени-то уже пятый час, пора и пообедать. Я встречаюсь с Августом Петровичем и всех прошу присоединиться. Так что, Филипп, найди приличный костюмчик нашему малышу. И ты, Бяша, тоже одевайся. А я позвоню насчет квартиры, может, что-то узнаю для тебя.

От вина внутри головы Игоря образовалась странная пустота. Он чувствовал, что быстро пьянеет, но почему-то сейчас это было безразлично. Он снова встретился глазами с Бяшкой и вдруг подумал: «Ну и пусть. Может, и правда с ними лучше, чем одному».

В брюках и в плаще Филипп, спрятавший грудь под шарф, превратился в почти обычного человека. Игорю он выдал старые джинсы и белую рубашку, немного короткую в рукавах. Бяшка надел на голое тело мятый джемпер с вырезом, с помощью геля изобразил надо лбом забавный чубчик, так же причесал Игоря и остался доволен их преображением, о чем и заявил.