Адамово Яблоко

– Сегодня я был на похоронах и весь день думал о смерти… Мне тут приснился сон – как будто я сижу на корточках в узкой тесной железной коробке. Это лифт, и он спускается куда-то под землю. И я знаю, что уже никогда не выберусь из него. Мне очень тяжело. Я не знаю, зачем я живу и для чего мне жить дальше… Хотя, может быть, смерть лучше и чище жизни, в которой нет ничего, кроме бессмысленного спаривания голых белых червей.

– Ладно, перестань, – похлопывая его по руке, проговорила Таня. Она казалась такой спокойной, словно давно привыкла к подобным признаниям или просто не слушала его, думая о своем.

– Знаешь, на кого ты похожа? – понял он вдруг. – На Еву Браун. Ты такая полноценная, здоровая, позитивная… энергичная, здравомыслящая… Может, поэтому меня тянет к тебе?

Она засмеялась и взяла его за руку.

– Пойдем-ка спать.

Не сопротивляясь, он дал увести себя в комнату, сел на диван.

– А дед жил с нашей горничной, ей двадцать с чем-то лет. Такая маленькая, теплая, с усиками над губой. Я хотел с ней переспать, но не стал – не знаю почему. Марьяна ее уволила. И, кажется, дед ничего ей не оставил – ни копейки. Это на него похоже. Тебе смешно?

Таня погасила свет и помогла ему снять ботинки.

– А потом я узнал про отца… Мне рассказали, когда я еще учился в школе. Я долго не мог поверить, до этого года. Но теперь… Господи, как это мерзко! Вся эта грязь, этот его любовник… Наверное, он уже так пресытился всем, что распаляется только на самых молодых. Иногда я представляю, как они этим занимаются, и чувствую, как будто наелся червей!

Таня отодвинула его к стенке, укрыла одеялом и легла рядом.

– Зато Марьяна делает вид, как будто у нее нету влагалища, – продолжал он. – Может быть, и правда нет. Может быть, природа просто не приспособила ее для спаривания…

– Слушай, давай спать, – пробормотала Таня. – Мне завтра вставать рано. Расскажешь потом.

Максим лежал какое-то время, прислушиваясь к ее дыханию, потом положил ладонь ей на грудь.

– Только мы не будем заниматься сексом.

– Ну конечно, не будем, – зевнула она.

Он прижался лицом к ее волосам, от которых пахло духами и табаком.

– Наверное, я просто не умею любить. Я боюсь кого-то полюбить. Потому что меня все время предавали.

– Ты просто глупый маленький мальчик, – пробормотала она, укладывая его голову к себе на плечо. – Ну что ты можешь знать про любовь? Потому и боишься, что не знаешь.

Максим зажмурился и обнял ее.

– Нет, тебя я не боюсь. С тобой не боюсь.

Глава двенадцатая. Музыка сфер

Человек размышляет о собственной жизни, как ночь о лампе.

Иосиф Бродский

Павлу Козыреву было около семидесяти лет, однако его смерть стала неожиданностью для всех, включая Георгия, который раньше других узнал о его болезни. Как любой узурпатор, Павел строил свою империю на принципах абсолютизма, и представить дальнейшее существование холдинга без его верховного владыки было нелегко. Так и не завершенная реструктуризация не решала проблемы, лишь провоцировала новые риски. Не было сомнений, что партнеры и соучредители не упустят возможности выловить в их общих прудах всех рыб пожирнее, и реструктуризация им только поможет в этом. Стоял на повестке и второй важный момент: бизнес Павла был прикрыт личной дружбой с высокими людьми, и сохранение этих связей было непростой задачей для наследников. Поэтому следовало ожидать и отказов в пролонгировании важных контрактов, и новых судебных исков по сделкам с госимуществом, которыми бывший тесть активно занимался до последних дней.

Уже на похоронах, вглядываясь в лица друзей и бывших соратников Павла Сергеевича, Георгий вполне освоился с мыслью, что семье предстоит серьезно побороться за свой кусок пирога за общим столом. Тогда же он понял, что Марьяна не представляет всех масштабов вероятных трудностей.

Еще не отметив девятин, она заняла кабинет отца в офисе на седьмом этаже и начала совершать одну за другой все ошибки неуверенных людей, стремящихся немедленно завоевать авторитет. Два заместителя Павла, Шубин и Вас-кунец, всегда соперничавшие тайно, теперь вступили в открытую борьбу за первое место у престола, и каждый пытался окружить новую начальницу своими людьми. Лояльный к Георгию Васкунец был моложе, хитрей и дальновиднее, но Шубин имел опыт многолетней работы с Козыревым и был вхож в кабинеты к «великим» через своего зятя. Георгий не сомневался, что он завербован Сирожами.

Со смертью Павла для Сирожей открывались два пути: воспользоваться ошибками Марьяны, чтобы обанкротить компанию и поделить в свою пользу, либо заключить с ней союз, закрепив его браком с младшим представителем клана. В любом случае Георгию предстояло принять непростое решение – с кем и против кого объединяться, чтобы не потерять своих позиций, а по возможности усилить.