Адмирал Г И Бутаков

4 января 1854 года англо-французский флот вошел из Босфора в Черное море с целью воспрепятствовать плаванию по нему русских судов. С формальной точки зрения вход англо-французского флота в Черное море еще не являлся объявлением войны России. Но фактически это был враждебный акт. Стало очевидным, что вступление Англии и Франции в войну с Россией - дело ближайшего будущего. Дальнейшие события подтвердили это.

29 января 1854 года Наполеон III направил Николаю I письмо, в котором заявил, что "пушечные выстрелы при Синопе болезненно отозвались в сердцах всех тех, кто в Англии и во Франции обладает живым чувством национального достоинства", что Англия и Франция выведут свои флоты из Черного моря только в том случае, если Николай I уберет свои войска из Молдавии и Валахии. Русский царь отклонил это предложение.

В это же время русский посол в Париже получил ответ на свой запрос о цели введения англо-французского флота в Черное море. В ответе сообщалось, что целью введения флота является запрет плавания по Черному морю русских судов. Согласно полученной инструкции русский посол объявил французскому правительству о разрыве дипломатических отношений между Россией и Францией и покинул Париж. Выехал русский посол и из Лондона.

28 февраля Англия и Франция заключили договор с Турцией, по которому обязывались оказать ей вооруженную помощь в войне с Россией. 16 марта Англия и Франция объявили России войну, а 10 апреля англо-французский флот в составе 19 линейных кораблей и 10 пароходо-фрегатов обстрелял Одессу и предпринял попытку высадить десант для ее захвата. Нападение было отражено береговыми батареями.

Появление неприятельского флота возле Одессы позволяло ожидать его в любой момент и у Севастополя. Поэтому командованием флота были приняты необходимые меры для усиления обороны города с моря. Пароходо-фрегаты "Владимир", "Громоносец", "Херсонес", "Крым" и "Одесса" заняли позицию в первой линии обороны между Павловским мысом и батареей № 4.

В 13 часов 15 апреля с "Владимира", крейсировавшего в районе Севастополя, Бутаков увидел вдали медленно приближавшиеся к главной базе флота неприятельские суда; их было около двадцати пяти. Спустя двое суток с наиболее удобного наблюдательного пункта в Севастополе - вышки Морской библиотеки - уже можно было отчетливо видеть корабли неприятельского флота, медленно двигавшегося к Севастополю. В половине пятого часа дня 17 апреля от неприятельского флота отделился большой двухдечный винтовой корабль и довольно близко подошел к рейду. Это был "Агамемнон" - одно из лучших винтовых военных судов Англии.

Трудно было предугадать намерения неприятеля; поэтому Корнилов в своем приказе по эскадре от 18 апреля требовал от команд кораблей "особой бдительности и совершенной готовности в самое короткое время сняться с якоря и следовать для атаки неприятеля". В 15 часов 18 апреля "Владимир" был послан для наблюдения за неприятельским флотом. Взяв курс на северо-запад, Бутаков увидел к югу от себя неприятельский трехмачтовый пароход, который шел к своему флоту, показавшемуся на горизонте. Предварительно обследовав район от Херсонесского мыса до мыса Айя и убедившись, что там нет других неприятельских судов, которые могли бы отрезать ему отход в базу, Бутаков попытался догнать вражеский пароход. Он преследовал его в течение двух часов, пока неожиданно не увидел довольно близко от себя всю неприятельскую эскадру. Только тогда Бутаков повернул назад; но было уже поздно: за "Владимиром" погнались два быстроходных пароходо-фрегата - английский и французский.

С крыши Морской библиотеки Корнилов наблюдал за смелыми действиями Бутакова. Заметив гнавшиеся за "Владимиром" суда, он тотчас же приказал поднять сигнал: "Возвратиться из погони", пароходам - развести пары, а фрегатам - приготовиться к съемке с якоря. Бутаков не разглядел сигнала, но он и сам понял, что ему грозит опасность быть отрезанным от Севастополя, а потому повернул пароходо-фрегат в базу.

В городе с волнением следили за дальнейшим ходом событий. Всем казалось, что бой "Владимира" в сложившихся обстоятельствах неизбежен. Однако едва командир английского пароходо-фрегата увидел на рейде дымы русских пароходов, разводивших пары, он переменил курс и убрал паруса. То же самое сделал и французский пароход. "Владимир" благополучно прошел мимо них на рейд.

До конца апреля англо-французский флот ни разу не подходил к Севастополю ближе чем на двадцать пять миль. Из-за густого тумана, стоявшего на море целый месяц, рассмотреть неприятельские корабли не удавалось. Временами они совсем скрывались из поля зрения. 8 мая Корнилов приказал "Владимиру" выйти в разведку, чтобы выяснить, ушел ли неприятельский флот от крымских берегов. Обогнув Херсонесский маяк, "Владимир" прошел двадцать пять миль к юго-западу и не встретил ни одного судна.

С рассветом 26 мая "Владимир" вновь отправился в крейсерство по Черному морю. Подойдя к Синопу, где, по слухам, должен был находиться турецкий флот, он не обнаружил неприятеля ни там, ни на обратном пути.