Адмирал Хорнблауэр. Последняя встреча

Он был знаком с теорией бомбардирских кечей и даже пристально ею интересовался, так что сейчас с нетерпением ожидал предстоящей демонстрации. С тех самых пор, как в отчаянную минуту ему пришлось с большого расстояния стрелять по шлюпке из длинной шестифунтовки «Аэндорской волшебницы», Хорнблауэр сознавал, что искусство морской артиллерии нуждается в улучшении. Корабельные пушки стреляют практически наугад. Стрельба из мортиры с бомбардирского кеча — вершина морской артиллерийской науки, пусть и побочный ее побег, зато доведенный до совершенства. Высокая траектория и низкая начальная скорость снаряда, а также отсутствие случайной погрешности из-за неидеальной формы канала позволяли забросить бомбу с поразительной точностью.

— С вашего позволения, сэр, — сказал Маунд, — я пройду на нос. Я предпочитаю сам отрезать фитили.

— Я с вами, — ответил Хорнблауэр.

Две мортиры исполинскими котлами смотрели в небо.

— Тысяча сто ярдов, — сказал Маунд. — Для первого раза возьмем на пробу фунт и три четверти пороха, мистер Джонс.

Порох был разложен в картузы по фунту, по половине и по четверти фунта. Мичман вскрыл по картузу каждого размера, высыпал их содержимое в мортиру правого борта и дослал огромным фетровым пыжом. Маунд держал в руке линейку и смотрел в небо, что-то прикидывая. Потом он согнулся над бомбой и ножницами с большой тщательностью отрезал фитиль.

— Один и одиннадцать шестнадцатых, сэр, — виновато сообщил он. — Не знаю, почему я столько выбрал. При разной погоде фитиль горит с разной скоростью, и вроде сейчас надо столько. Конечно, мы не хотим, чтобы бомба взорвалась в воздухе, но, если сделать фитиль слишком длинным, лягушатники могут затушить его до взрыва.

— Естественно, — ответил Хорнблауэр.

Бомбу подняли и опустили в жерло мортиры; чуть глубже оно резко сужалось, образуя уступ, на который надежно ложился ободок бомбы. Верх тринадцатидюймового снаряда с торчащим из него фитилем был как раз вровень с краем жерла.

— Поднимите красный вымпел! — крикнул Маунд, повышая голос, чтобы его услышал подштурман на корме.

Хорнблауэр повернулся и глянул в подзорную трубу на «Моллюск», стоящий на якоре среди мелей примерно в двух милях от «Гарви», на расстоянии чуть больше выстрела от береговой батареи. Сигнальный код разрабатывали под его личным руководством, и Хорнблауэр очень тревожился, все ли пройдет гладко. Сигналы так легко спутать.

Он по-прежнему смотрел на тендер. На ноке его гафеля появился красный вымпел.

— Сигнал подтвержден, сэр, — крикнул подштурман.

Маунд взял дымящийся пальник и приложил его к фитилю. Через мгновение фитиль вспыхнул и затрещал.

— Раз, два, три, четыре, пять, — медленно считал Маунд, глядя на пыхающий фитиль.

Очевидно, он оставил себе пятисекундный запас на случай, если фитиль не разгорится и его надо будет заменить.

Затем он прижал пальник к запальному отверстию мортиры. Раздался оглушительный грохот. Хорнблауэр стоял прямо за мортирой и видел, как взлетает бомба, — ее траекторию прочерчивал огонек фитиля. Огонек взлетал все выше и выше и вдруг пропал: бомба, начав падать, развернулась к ним другим боком. Они ждали и ждали, однако ничего больше не произошло.

— Промах, — сказал Маунд. — Спустить красный вымпел.

— «Моллюск» поднял белый флажок, сэр, — сообщил подштурман.

— Это означает «перелет», — сказал Маунд. — Фунт с половиной пороха на этот раз, пожалуйста, мистер Джонс.

«Мотылек» поднял два красных вымпела, в ответ два красных вымпела поднял «Моллюск». Хорнблауэр предвидел возможную путаницу и потому распорядился, чтобы сигналы для «Мотылька» всегда были двойными, тогда «Гарви» не примет на свой счет указания «Мотыльку» и наоборот. Грянула мортира «Мотылька», грохот выстрела прокатился над водой. С «Гарви» не было видно, как летит бомба.

— Два желтых флажка для «Моллюска», сэр.

— Значит, недолет, — сказал Маунд. — Поднять наш красный вымпел.

Он выстрелил, и вновь красный огонек фитиля взмыл в небо и пропал. Опять ничего не произошло.

— Белый флажок на «Моллюске», сэр.

— Опять перелет? — удивился Маунд. — Надеюсь, они там не страдают косоглазием.

Снова выстрелил «Мотылек», и «Моллюск» поднял два белых флажка. Первый снаряд упал слишком далеко, второй — слишком близко. Теперь Дункану на «Мотыльке» несложно будет попасть в цель. Маунд проверил пеленг на «Бланшфлер».

— По-прежнему точно на оси, — проворчал он. — Мистер Джонс, отсыпьте от полутора фунтов половину четверти.