Владимир Шигин

Адмирал Нельсон. Герой и любовник

Глава первая

ЮНОСТЬ НА ПАЛУБЕ

29 сентября 1758 года в семье приходского священника забытого богом и людьми местечка Бернем-Торп, что в графстве Норфолк на крайнем северо-востоке Англии, родился мальчик, которому судьба уготовила самые невероятные подвиги и всемирную славу. Родившегося мальчика нарекли Горацио, и был он шестым ребенком в семье.

Отец ребенка, преподобный Эдмунд Нельсон, служил священником в соседнем городишке Хилборо. Род Нельсонов издревле был богословским. Священниками служили уже три поколения мужчин этой семьи. Что касается преподобного Эдмунда, то он искренне верил в Бога, любил порядок во всем, отличался суровостью и рассудительностью. Детей, а их у священника было одиннадцать, он воспитывал предельно строго. Суровый родитель запрещал детям сидеть, облокотившись на спинку стула, носить очки, считая это баловством.

— В моем доме никогда не будет прибежища непостоянству, этому божеству для многих! — говорил он в назидание домочадцам. — Свежий воздух, физические упражнения и образование — вот противоядие от коварного эгоизма, которым отравлены все и вся!

Окончивший в свое время Киз-колледж Кембриджского университета, Эдмунд Нельсон считал себя не только священником, но и истинным джентльменом и даже отчасти ученым. В отличие от большинства священников того времени Нельсон не обладал состоянием, а унаследовал от отца лишь небольшой, в тридцать акров, кусок земли, с которого и кормился.

Медлительный и чудаковатый, высокий и сгорбленный, с непропорционально длинными руками и седыми волосами до плеч, он заметно выделялся среди остальных обитателей Бернем-Торпа.

Супруга преподобного Нельсона Кэтрин была дочерью Мориса Саклинга, каноника Вестминстерского аббатства. Кроме этого, как выяснили историки, она приходилась внучатой племянницей сэру Роберту Уолполу, многолетнему премьер-министру королевской династии ганноверских Георгов. Трудно сказать, почему, имея столь благородное происхождение, ее семья остановила свой выбор на бедном сельском священнике. Возможно, Кэтрин Саклинг покорили личные качества Нельсона, возможно, тому были какие-то иные причины. Так или иначе, но она вступила в брак с Эдмундом Нельсоном, и этот брак оказался весьма прочным. Следует заметить, что супруг весьма гордился благородным происхождением своей жены. Когда, к примеру, умер старший представитель клана Саклингов, граф Ордфорд, Нельсон заставил всю семью надолго облачиться в траурные одежды. Да и своего шестого ребенка преподобный Эдмунд назвал Горацио в честь его крестного отца — второго барона Уолпола. Упрекать Эдмунда в столь чрезмерно учтивом отношении к родне свой жены вряд ли стоит. Умный священник понимал, что в жизни его детям придется нелегко без поддержки родственников. В роду самого Нельсона влиятельных людей не было, зато таковые имелись в роду жены, а потому он, отец многочисленного семейства, стремился всеми силами заручиться дружбой влиятельных Саклингов, чтобы те в будущем не оставили его детей. Как показало время, расчет дальновидного Эдмунда Нельсона оказался на редкость верен.

И сам преподобный, и его супруга были людьми весьма слабого здоровья. Не способствовал здоровью и промозглый климат Бернем-Торпа, а потому и дети их рождались слабыми и больными. Трое из них умерли уже в самом раннем детстве. Что касается маленького Горацио, то он родился столь слабым, что отец с матерью поспешили его крестить уже на десятый день, на тот случай, если жить ему суждено недолго.

Горацио выжил, однако рос на редкость хилым и болезненным. Остаток здоровья забирала местная болотная лихорадка. Однако родина всегда остается родиной, места, которые посторонним кажутся безобразными и унылыми, вызывают у тех, кто здесь родился, самое искреннее умиление и восторг.

Английский биограф нашего героя Г. Эджингтон пишет: «Бернем-Торп — сонная, захолустная, старинная деревушка в графстве Норфолк — приютилась на краю огромных соленых болот вокруг залива Уош. Здесь чувствуется та особая атмосфера, которую сохранили медвежьи углы, далекие от современной жизни и до сих пор похожие на картины Констебля. Трудно представить себе место, более контрастное шумным и грязным морским портам Англии восемнадцатого века… Тишину и покой Бернем-Торпа нарушали только голоса сельских жителей да поскрипывание крыльев ветряной мельницы. Всю свою последующую жизнь Горацио вспоминал эти мирные звуки и скучал по ним.