Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

– Продумал, молодец. Значит, вот что, на словах опишешь капитан-лейтенанту Алфёрову, как надо строить этот твой славянский чум, бери людей и сразу выходи. Без припасов и зимних вещей мы действительно не выживем в лесу. Поторопись.

– Понял.

– Нужно что с собой из оружия?

– Нет. Моей винтовки хватит, а там трофеев добудем. Нужны крепкие мужики, что выдержат дальнюю дорогу и смогут унести добычу. Сами видите, по лесу ходить непросто.

– Да уж, видим.

Свой большой нож я отдал, оставил разделочный и обеденный, вещмешок полностью разгрузил, мелочовка осталась и запас патронов, после чего, опросив пятерых командиров, среди них и борт-стрелок затесался, но без пулемёта, им оборону лагеря усилили, дал вводную и, свистнув собак, направился в сторону села. Напрямую шёл, всё равно снегопад все следы скроет. Где оно находилось, я знал, ориентироваться по лесу мне труда не составляло. Все командиры имели при себе пустые сидоры и вещмешки, тоже их разгрузили в домике. Кстати, тот из органов все свои мешки велел в заимку убрать, ему пошли навстречу, и те были убраны под нары. Места хватило.

Я не знаю, как оставшиеся при минимуме средств будут рубить лапник, топоров-то нет, видимо только ломать и резать ножами, но работа им предстоит адова. Лишь попросил не демаскировать наше убежище. Ельник находился в полукилометре от заимки, вот туда группа командиров за лапником и направилась, именно из него и будут сделаны стены чума, а капитан искал длинные жерди для основы. Человек десять в чуме уместятся, мы большой собирались строить. Я лишь попросил лапник рубить на деревьях осмотрительно, то есть по веточке с дерева, не обдирать до голых стволов. Иначе так сверху можно рассмотреть следы их деятельности, что и наведёт на наш лагерь.

Когда мы уходили, один интендант, с тремя шпалами в петлицах шинели, единственный среди группы, по его словам – отличный повар, и получивший эту должность, на очаге протапливаемой заимки готовил завтрак. Одного из зайцев варил, крупу и горох я ему выдал, на завтрак всем остававшимся должно хватить, жаль, в три приёма готовить придётся из-за малочисленности утвари. Один котелок на три литра и кружка. Мелочь, но хоть что-то для согрева. А так пока рубят лапник, заодно хвороста наносят, не знаю, сколько буря будет длиться, но запас нужно иметь обязательно. Я об этом не раз повторил перед уходом. Пирожки я взял с собой, разделил пополам, и нам на шестерых как раз хватило, мелочь, но хоть что-то, подкрепились.

Окончательно рассвело, когда мы отошли от лагеря километра на два. Я тут же скинул вещмешок, тулуп и, положив сверху на них винтовку, быстро по стволу высокого дерева забрался на самую верхушку, и оттуда, используя свой бинокль, осмотрелся. То, что он у меня есть, командиры знали. Бинокли не у одного меня были, их аж семь штук обнаружилось в вещах командиров, два так морские, я от зависти чуть слюной не подавился, очень хочу. Однако и мой трофейный был не плох, хотя и восьмикратник. Лёгкий, если сравнивать с морскими. Осмотревшись, я скривился и спустился вниз.

– Есть что интересное? – спросил один из командиров в звании полковника.

Он был старшим в этой группе из пяти командиров, что были со мной, реально здоровый такой мужик, мне кажется, он на своих плечах и быка унёс бы. Вот и подбирал он себе помощников под стать, не понятно, как сюда тщедушный борт-стрелок затесался. Думаю, его взяли из-за младшего звания, сержант всего, можно гонять туда-сюда.

– Пусто, – одеваясь и собираясь, ответил я. – Вдали видел столбы из труб деревни и села, но больше ничего. Видимо партизанских лагерей поблизости нет. Кстати, наш столбик дыма я тоже рассмотрел отчётливо. Как бы по нему наш лагерь не обнаружили. Нужно подумать, как побыстрее свалить отсюда. Ладно, идём дальше.

Вот мы и пошли, ближе к обеду были на месте, всё же шли по снегу, лыж не имели, скорость движения аховая, но и так неплохо, за пять часов пройти восемь километров. Повезло часть пути сократить по льду реки. Когда мы добрались до опушки, то, осмотревшись, я сказал:

– Значит так, собак и винтовку оставляю и иду в село. По виду я от местных мало чем отличаюсь, пообщаюсь, поговорю, наверняка тут чужих хватает, село большое, разузнаю, что нужно, и вернусь.

– А если узнают? – поинтересовался полковник. – Лицо у тебя приметное. Сколько раз в газетах фото мелькало.

– Хм, точно. Тогда шарф до носа подтяну и подкашливать буду, как будто простудился.

– Хм, хорошая идея.

Оставив всё с командирами, я чуть было не спалился на мелочи, хорошо мне один из майоров подсказал. На моей ушанке звёздочка красноармейская была. Достал её и убрал в карман, после чего, ещё раз проверившись (собак я привязал к дереву, чтобы за мной не рванули) и чуть в стороне выйдя на лестную дорогу, укатанную санями, направился к селу.