Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

А Ромка за эти два месяца стал вполне неплохим специалистом. Из-за активной эксплуатации мы дважды полностью разбирали движок, проводя его обслуживание или меняя поршень, как это было в последний раз, и он всегда помогал мне. Так что обслуживание движка и бортовых систем я часто возлагал на плечи нашего грека, и тот справлялся. Тут и следующее шуршание послышалось, осмотревшись, я обнаружил всю нашу команду, и деда, что потирал лысину рядом. Оказалось, было ранее утро, и все просто спали.

– Мы что, в плену? – задал я вопрос, у меня сарай и наш вид как-то сложился с попаданием в плен.

Я стал вспоминать, чем закончился вчерашний день. За последние месяцы где мы только ни были, даже разок до Онежского озера доходили с грузом продовольствия. Но потом плотно встали на маршрут Москва – Ростов-на-Дону, доставляя войскам, что там стояли, разные грузы. В основном ящики с автозапчастями, покрышки и всё такое для местных автобатов. Сделали два рейса, и вот как раз был третий. Да, когда внезапно на берег высыпали немцы, открыв оружейно-пулемётный огонь, мы с Юркой не растерялись, сдёрнули чехол, пулемёт уже был заряжен, места неспокойные, немцы то и дело летали, уже попадали под обстрел и бомбёжку, и открыли ответный огонь. Успели выпустить одну ленту, боцман наш как раз бежал со второй, я первую достреливал, как появившийся из-за кустарника немецкий танк, «четвёрочка», сделал выстрел, и всё. Больше ничего не помню. Кажется, ленту я так дострелять и не успел. Но то, что попал, это точно. С десяток немцев положили, те покатились по откосу к кромке вод Дона.

То, что мы не в плену, я уже и сам разобрался, створка дверей была не запертой, а слегка прикрытой. Поэтому осмотревшись и услышав ответы, что нет, не в плену, хриплым голосом велел:

– Рассказывайте, а то я ничего не помню.

– Ещё бы, два дня в беспамятстве был, – надев свою фуражку, пробормотал дед. – Контузило тебя.

Как оказалось, помимо меня и Юры, его тоже контузило и слегка зацепило осколком, никто больше не пострадал. Так что мне наперебой стали раскрывать, что было в этот день. Плавание проходило как обычно, как вдруг появились немцы. Причём внезапно для всех. Ни стрельбы вдали, ничего такого, раз – и те на берегу. Да ещё танк ревёт за деревьями. Они с ходу палить начали. Егор, что стоял за штурвалом, у меня все должны уметь управлять, как увидел первую пулевую пробоину, так и упал на палубу. Это его и спасло, всю рубку изрешетили. Видимо, увидели антенну и стреляли по возможному нахождению радиостанции. Наверное, из-за этого я и успел почти дострелять ленту пулемёта. Не я основной целью был.

Когда я срезал несколькими очередями немцев, и выехавший на берег танк выстрелил, то осколочный снаряд попал точно в борт на носу под пулемётом и мной. В общем, я полетел в одну сторону, пулемёт в другую. Дед и Егор прыгнули в воду и успели вытащить меня с глубины, я не захлебнулся, не дали. Буксир камнем ушёл под воду, дыра большая была. Тем более по ходу движения, вода внутрь под напором пошла, так что все оказались в воде, а так как я активно учил всех плавать, беспокоили всех только немцы. Они стреляли. Поэтому все поплыли к берегу под прикрытием дрейфующей баржи, где охрана из трёх бойцов палила по немцам из винтовок. Они успели обрезать канат, и их течением утащило дальше за поворот. Танк по ним тоже стрелял, но пустил на дно или нет, никто точно сказать не мог. Местность, где нас подловили, хоть и была холмистой, но леса не имела, разве что такой же кустарник, что до этого скрывал немцев. К счастью, когда меня вытащили на берег и помогли Юре, перевязав его, наш юнга Олежка нашел глубокий овраг. Немцы остались на другом берегу, поэтому сделав импровизированные носилки, ножи были у всех, нарезали ветвей, и по очереди, сменяясь, понесли моё бессознательное тело. Стрельба последние сутки шла со всех сторон, так что, добравшись до этой постройки у небольшой рощи, сам дом сгорел, но сарай цел, вот они уже сутки как дожидались, пока я очнусь. Меня тошнило, когда несли, чуть не захлебнулся. В общем, чтобы окончательно не растрясти, добрались до этого места, и вот ждали. Без еды, фактически без вещей, как потерпевшие кораблекрушение. Да, надо что-то делать. Мы находились примерно километрах в девяти от того места, где выбрались на берег, удачно эта одинокая сараюшка попалась, и непонятно, что вокруг творится.

– А погреб что?

– Так дом сгорел, – пробормотал дед и хлопнул по лбу. – Вот я старый дурак. Олег, лезь наверх, наблюдать за местностью будешь. Я за Сашей присмотрю, а вы ищите и откапывайте погреб сгоревшего дома. Должно там что-то остаться. Юра, проследи.

– Разведчиков по окрестностям потом пошли, – слабым голосом посоветовал я, когда мне совсем поплохело.

Меня успели напоить из фляжки, как меня снова вырубило.