Адреналиновый голод

Потом совершили прогулку в лес. Меня не покидала мысль, что нахожусь в ухоженном городском парке. Везде проложены бетонные дорожки. Ни валежника, ни сухих веток нигде не видел. Бьерн подробно рассказывал сколько сортов и откуда привозил саженцы лесной малины, ежевики, лесного ореха, какие трудности испытал, когда они приживались. Каждое спиленное дерево заменяется десятком новых саженцев сосны. За счет новых насаждений роща выросла в размерах до пятисот метров длину и шестисот в ширину. Также дядя показывал места, где он выливал маточный концентрированный мицелий разнообразных грибов. В конце сентября, после обильных дождей в роще они собирают множество грибов. Заготавливают их различными способами.

Сын Бьерна — Лео и вся его семья, очень любят маринованные грибы с чесноком и черным перцем. А вот дочка Эльза с мужем предпочитают только сушеные грибы, они их добавляют в приправы.

На окраине участка я увидел настоящую, метров десять высотой, пирамиду из валунов. Бьерн пояснил, что их выкопали лет двадцать пять тому назад, при попытке нормально вспахать весь участок. Была у него мысль заняться выращиванием аналога нашей клубники. Собрали только крупные камни, а вся мелочь так и осталась в земле. Сейчас он планирует на свободной земле разбить парк, используя только хвойные породы деревьев. Ждать, пока вырастут молодые саженцы, дядя не хочет, поэтому закупает уже взрослые пятилетние деревья. Их должны будут доставлять вместе с почвой. По предварительным расчетам, закладка парка обойдется около восьмисот тысяч евро, это без учета закупки кустарников и сопутствующих расходов.

Когда солнце начало садиться, мы вернулись к дому. Рядом с «Тойотой» дяди стоял красный «Вольво С90», похоже, прибыла гостья, о которой предупреждал Бьерн. Эта гостья моя биологическая мать. Удивительно, но я не испытал никаких чувств, в душе ничего не шевельнулось. Я просто привык, что у меня есть отец, который мне заменял мать, и ему в этом помогала баба Валя. Материнской ласки я не испытал и никогда в жизни ни одну женщину мамой не называл. Не знаю, смогу ли себя пересилить, если меня Фроя попросит называть мамой. Что гадать, сейчас зайдем в дом, все прояснится.

В гостиной нас встретили Марта и холеная женщина лет под пятьдесят. Довольно симпатичная для своего возраста. Натуральная блондинка с голубыми и смышлеными глазами, не склонная к полноте. Одета в шикарный костюм сиреневого цвета с белой блузой. Туфли на высоком каблуке, подобраны в тон костюму.

— Здравствуй Алекс, я — Фроя, — представилась женщина, протянув мне руку.

— Рад вас видеть Фроя, — ответил я, пожимая руку, и внимательно глядя женщине в лицо. Ни один мускул не дернулся на нем, но в глазах я заметил растерянность и смятение.

— Бьерн, — обратилась Фроя к дяде, — почему ты не сказал, что у тебя гостит настоящий Ларс Лунквист?

— Я тоже так подумал, когда увидел его в порту, — ответил дядя. — Подумал, что наш папаша решил вернуться в этот мир снова.

— Мне кто-то может объяснить, о чем идет речь? — переводил я взгляд с Фрои на Бьерна.

— Все дело в том Алекс, — спокойно произнес Бьерн, — что ты очень похож на нашего отца в молодости. — Я смотрел его фотографии, показывал Фрое. Она, правда, смеялась надо мной, а теперь, похоже, сама убедилась.

— Да, убедилась, и признаю, что ошибалась, — улыбнувшись, сказала Фроя. — Хочу сказать, что Алекс больше швед, чем русский.

— Позвольте с вами не согласиться, — обратил на себя внимание. — Я родился в России. Там меня вырастили, воспитали, я впитал в себя русское культурное наследие. В конце концов, я учился в российском авиационном институте. То, что во мне течет половина шведской крови, не главное. Я чувствую себя русским. А схожесть с вашим отцом, не что иное, как игра природы, гены наукой до конца не изучены.

— О, Алекс, ты знаком с генной теорией? — поинтересовалась Фроя.

— Только в пределах школьной программы.

— А какая у тебя специальность?

— Инженер-механик по авиационным двигателям, и инженер-электроник.

— Бьерн, — обратилась к дяде Фроя, — мы с Алексом пройдем в твой кабинет, нам нужно поговорить.

Дядя махнул рукой, и ушел к Марте на кухню.

Фроя увела меня на второй этаж, где располагался кабинет дяди, я в нем уже побывал в ходе экскурсии.

Фроя достала из шкафа большой альбом с фотографиями. Начала подробно рассказывать о семье Лунквист. Я все тщательно запоминал, в том числе лица людей снятых на фото. Короче, родословную семьи я узнал и запомнил от прапрадеда, со всеми датами и родственниками, спасибо моим новым способностям.

— Алекс, ты на меня злишься? — спросила Фроя, отложив альбом и другие документы.

— За что?

— За то, что я ветреная особа, бросила на произвол судьбы единственного сына.

— Это громко сказано. У меня есть отец, который вложил в меня всю свою любовь к детям. Я никогда и ни в чем не нуждался. О вашем существовании я узнал недавно. Отец о вас никогда не говорил.

— Ни плохого, ни хорошего, — печально произнесла Фроя.

— Примерно так. Но о ваших успехах отец осведомлен хорошо.