Адриана. Наказание любовью (СИ)

— Я все понимаю, ты боролся за свою жизнь. За право дышать. Не я сделал это с тобой.

Самозванец был хорошо одет. Кафтан его был расшит золотом и серебром. На столе стояли лучшие вина и яства. Две красотки, которые скорее всего развлекали его, дрожа от страха лили слезы и жались в дальний угол кабинета. Верные мне люди не выпускали их из кабинета. Мог ли он, презренный сын рабыни и крестьянина позволить себе такую роскошь?

— Я не убью тебя, Клент, — говорил спокойно, стараясь сохранять достоинство.

Заметил, как исказилось от ужаса лицо самозванца, побелело, словно из него выпили всю кровь. Он быстро вскочил с кресла, в его руке блеснуло лезвие ножа. Я отбил его удар, который он направил в мой живот.

— За это я накажу тебя. В темницу! — приказал я. Убивать его не стал.

Его выволокли вон из кабинета, словно мешок с зерном. Он открывал рот в безмолвном крике. Я обязан был показать, что великодушен, даже к врагам и я показал.

Пришло время расквитаться еще с одним человеком, который всячески потворствовал Клету.

Я позвал в кабинет отца Бортиса Мюля. Он явился незамедлительно и ожидал моих распоряжений. — Навестим отца.

Мы направились в покои берта. Окна были зашторены тяжелыми занавесями, тяжелый дух ударил мне в нос и я прикрыл лицо рукой. На подушках в огромной кровати лежал словно бы совсем другой человек. Глаза его были открыты и пусты, Люциус был так худ, что казалось кожа обтягивала его скелет. Передо мной был не цветущий и сильный мужчина сорока лет, а больной старик. И этот старик не понимал ничего, что происходило вокруг.

Рядом с кроватью сидела сутулая женщина в черном одеянии. Я не сразу узнал в ней Дариту Хаминг. Увидев меня, она вся затряслась от волнения, встала и бросилась обнимать.

— Адриан, Адриан…

— Как он? — спросил я и отодвинулся от бабушки.

— Угасает, лекарства не помогают ему. Последний месяц я не отходила от него ни на минуту.

— Открыть шторы, пустить свет! Бортис, прикажи никого не пускать сюда кроме лекаря.

— А как же ваш дядя, — напомнила Дарита Хаминг.

— Никого не пускать! Бортис, выполнять!

Советник Мюль сохранял свое обычное спокойствие не смотря ни на что. Он вежливо попросил мою бабушку уйти.

Я начал наводить свои порядки в Гнезде ящера. Приказал убрать из дворца все вещи, что напоминали мне о моем постыдном существовании в женской сущности. Через несколько дней во дворец из монастыря Арк-Горанд прибыл лекарь Марсиус. Я давно его не видел, но старик совсем не изменился. Он был взволновал такой неожиданной честью.

Именно от мартиуса я узнал, что отца пытались отравить. Это известие нисколько не удивило меня. Много лет к ряду я жил в этом дворце не ведая, что твориться на самом деле за его стенами. Теперь я здесь главный и мне приходилось карать за проступки хотелось мне этого или нет.

По моему приказу была отменена плата за воду в северных областях Сендарина. Сниджены и временно отменены налоги на торговлю. Марграфы некоторых областей были лишены титулов и отправлены в ссылку в Бескрайнюю пустыню, что было равнозначно смертной казни.

Оскара Боха я вернул во дворец, наградив его за верность. Конечно, он не узнал во мне девушку, которую любил.

Вечером, устав от дел я призвал к себе Бортиса Мюля и приказал немедленно доставить во дворец моё сокровище Бети.

— Я хочу, чтобы она была со мной, Бортис. Она моя душа и радость, — я сидел в кресле отца и вспоминал запах моей любимой подруги. Теперь я смогу целовать её не думая о своей сути. Мысли эти согревали меня. Власть — это тяжелое бремя и горький запретный плод. Сейчас я вкушал его в полной мере впервые. Теперь ничто и никто не помешает мне быть рядом с ней. Я карал врагов, решал кому жить, а кому умереть. Вершил судьбы людей. И все же я был в этот момент бесконечно одинок. Мне не хватало моей Элизабет. — Моя Бети будет жить в лучших покоях, Бортис, — мечтал я. — Уверен, она обрадуется, когда увидит каким я стал.

— Конечно месьер, — кивал Бортис и при этом вид у него был озадаченный. — Вам повезло встретить такую девушку.

— Ты что-то скрываешь, старина Бортис?

— Месьер, боюсь я принес плохие новости о вашем отце. — бортис слегки ссутулился. Ему не раз приходилось говорить не самые приятные вещи берту. За такие новости Люциюс иногда и колачивал его посохом. Потому старина Мюль по привычке ждал ударов. — Я лично допросил придворного лекаря и выяснил, что яд был подложен с легкой руки вашего предшественника. Кстати, самозванец умер в темнице этой ночью, при загадочных обстоятельствах.

Я не был сильно удивлен такой новостью.

— Мне кажется, Бортис, не все так просто в этой ситуации. Кто-то намеренно убрал его. Чтобы мы не узнали всей правды.

— Я предполагаю, месьер, тут не обошлось без вашего дядюшки. Пока вы отсутствовали, он вел себя здесь по-хозяйски. Даже раздавал приказы от вашего имени.

— За это он заплатит! — заверил я его.