Адвокат Империи 5

Здесь же причиной подачи иска было то, что во время очередного рейса на судне случилась авария, из-за которой несколько человек пострадало и был сорван график поставки груза. Но самое паршивое — часть груза вовсе оказалась за бортом. В результате компания аннулировала контракты команды и не только ничего им не заплатила, но ещё и впаяла огромные штрафы, ставшие практически неподъёмными для оставшихся без денег членов экипажа. Команда винила в случившемся компанию. По их утверждениям, владельцы судна систематически отказывались выделять средства на ремонт и модернизацию оборудования, что и послужило причиной аварии и последующих потерь. Фирма, естественно, отмахивалась, возложив вину на экипаж и их непрофессионализм.

В итоге нам с Настей предстояло добиться, чтобы экипаж получил все полагающиеся ему выплаты и аннулирование штрафов.

Сможем ли мы это сделать? Отличный вопрос! Пока без понятия. Но на первый взгляд дело не выглядело сложным. Хотя бы по той причине, что в данном конкретном случае если проблема крылась в оборудовании, то добиться экспертизы не так уж и сложно. А там получим и подтверждение.

В общем, будем посмотреть. К слову, злился я не поэтому. Имелась ещё одна причина, ставшая известной после разговора с Молотовым. И касалась она напрямую отца Марины.

Впрочем, сейчас меня куда сильнее волновала Марина. И тот маленький факт, что ждал я её не один.

Прямо напротив меня, на такой же утилитарной и неказистой металлической скамье с жёсткой спинкой, какие стояли по всему залу ожидания, сидел Владимир Викторович Скворцов. Ага. Мы пару раз пересекались взглядами, но ничего кроме презрительного взгляда я не удостоился.

Ну и бог с ним. Мне с ним детей не крестить, так что его раздраженную моим присутствием физиономию я как-нибудь переживу. И злее видел.

Я просидел ещё минут пять, прежде чем увидел её. Двое охранников сопроводили Марину в зал. Девушка была в своей той же самой одежде, в которой я видел её в последний раз.

Думаю, не стоит врать и говорить, что выглядела она радостной и счастливой. Скорее, уставшей. Тёмные круги под глазами от нервного напряжения. Растрепавшиеся каштановые волосы давно не видели расчёски. Какой-либо макияж отсутствовал как факт, но её это нисколько не портило. Девушка немного щурилась, так как шла без очков, а я знал, что она страдала близорукостью.

К моей радости, когда она заметила меня, на лице появилась обнадёживающая и радостная улыбка. Настолько, что я сам не смог, да и не пытался сдерживать собственную, когда поднимался на ноги.

Впрочем, долго эта улыбка на её лице не просуществовала, быстро исчезнув, едва только она увидела вставшего на ноги и направляющегося к ней отца.

Подошли мы одновременно.

— Ну что? Откинулась, наконец? — пошутил я, чем вновь заставил уголки её губ приподняться.

Но её папаша всё испортил.

— Пойдём, Марина. Моя машина ждёт снаружи, — безапелляционно сказал он.

— Пап, я… — начала было она, но отец даже не стал её слушать, просто схватив за руку и потащив к выходу.

— Как-то не очень хорошо вы обращаетесь со своей клиенткой, — произнёс я, чем моментально привлек к себе его внимание.

— А она сейчас не клиентка, а моя дочь, — жёстко сказал он. — И она будет делать то, что я ей скажу!

И, больше не произнося ни слова, потащил Марину на выход.

Мда-а-а… нет, мой опыт общения со сволочным отцом, конечно, отличный, но, похоже, не мне одному так «повезло». Не тратя время, направился следом за ними, мимоходом отметив веселье скучающих охранников и некоторый интерес со стороны других ожидающих.

Открыв дверь, увидел, что Владимир тащит за руку дочь по лестнице к ожидающей внизу машине. Марина что-то говорила ему, но тот даже не слушал. При этом выражение на лице у неё такое было, будто она сейчас готова вернуться назад в ЦПЗ и попросить посадить её обратно в камеру. Настолько ей не хотелось садиться к отцу в машину.

— … я не хочу… — услышал её голос, подойдя ближе.

— Мне плевать, что ты хочешь, а что нет, — отрезал её отец, открывая заднюю дверь. — Садись. Мы поговорим у меня в офисе…

Я успел как раз вовремя, чтобы толкнуть рукой открытую дверь, и та захлопнулась прямо перед носом Владимира.

— Кажется, она сказала, что не хочет с вами ехать, Владимир Викторович, — заметил я, сохраняя спокойствие в голосе.

— Меня твоё мнение не интересует, — тут же огрызнулся он. — Я сам решу, что будет лучше для Марины, а что нет…

— Примерно так же, как занимались её делом? — уточнил я у него, и в тот же миг меня окатило волной яростного возмущения.

— Будет ещё щенок без лицензии меня учить, — выплюнул он. — Я прекрасно сделал свою работу…

— О да, — закатил я глаза. — Настолько прекрасно, что не смогли добиться освобождения для неё в нормальные сроки? Или, может быть, скажете, почему ваша дочь просидела в ЦПЗ без какой-либо возможности на встречу с посетителями? Нет?

В этот раз направленные на меня эмоции были столь «горячи», что практически обжигали. Метафорически, разумеется. Мужик смотрел на меня с ненавистью. А вот Марина, наоборот, удивлённо.

— Что?