Адвокат Империи 5

— А он тебе не сказал? — спросил я, даже не пытаясь скрыть сарказм в голосе. Сам когда узнал, даже не удивился. — Представляешь, какая неожиданность. Я тут совершенно случайно узнал, что нынешний начальник ЦПЗ и твой отец учились в одной школе. Даже в одном классе. И до двадцати лет даже проживали в одном жилом доме. Какое невероятно…

— Совпадение и ничего более, — тут же отрезал её отец.

— Ага, конечно, — скривился я и повернулся к Марине. — Я пытался несколько раз попасть к тебе, но каждый раз меня заворачивали.

— Может быть, потому, что ты работаешь в этой поганой фирме, которая и подставила Марину, пока я пытался её вытащить оттуда? — тут же зло возразил её отец, снова попытавшись открыть дверь, но я просто толкнул её ногой, захлопнув обратно.

— Ключевое слово «пытался» — резко произнёс я, посмотрев ему в глаза. — А я это сделал.

— Что?

Они произнесли это одновременно. Только вот если у Марины за этим словом крылось искреннее удивление, то у её отца за ним не было ничего, кроме раздражения. Как при виде бесящего комара, что жужжит над ухом и не даёт спать.

Так мало того, сейчас эта зараза ещё и укусить посмела.

Ну что ж. Куснём ещё раз.

— Ага. Так, для справки, это я добыл информацию, благодаря которой её выпустили.

— Ты? — Он едва не рассмеялся. Сразу видно, не поверил. А вот от его дочери пошла волна… что-то вроде удивления и радости. Будто крохотная надежда, которую она совсем уже отпустила, оказалась правдой.

— Да. И я же нашёл того, кто убил Оливию и подставил вашу дочь. Так что пока вы торчали в очереди к прокурору, пытаясь без толку добиться встречи с князем Румянцевым, слали десятки бесполезных ходатайств на досрочное освобождение, я занимался тем, что действительно пытался помочь Марине.

Он мне сейчас врежет. Я был уверен в этом почти на сто процентов. Даже кулак сжал. Но, видимо, то, что я о нём слышал, всё же оказалось правдой.

Эх, не зря я задержался у Молотова. Эти десять минут дали мне очень и очень многое.

— Это правда? — резким тоном спросила Марина, выдернув свою ладонь из руки отца. — Ты же сказал…

— Марина, не важно, что я сказал, — перебил её отец. — Просто сядь в машину. Мы поговорим у меня в офисе и…

— Нет!

Её голос больше походил на истеричный крик.

— Нет! Ты же сказал, что всё утрясешь! Обещал всё исправить! — Она обвиняюще ткнула его пальцем в грудь. — Ты пришёл и сказал, что решишь это дело. Что мне запрещены любые посещения и не знаешь почему, а потом…

— Это было для твоего же блага! — рявкнул её отец. — Не хватало ещё, чтобы тебя заподозрили в связях с этой поганой фирмой и…

— Да какие к чёрту связи⁈ —не выдержала она. — Я там работала! И я ничего не делала! Ничего! А ты опять солгал мне! Снова! Как и маме! Я думала…

— Да плевать я хотел на то, что ты думала! — выкрикнул её отец, и девушка вздрогнула. — Я делаю то, что будет лучше для тебя! И всегда это делал! И если твоя дура мать не понимала этого…

— Хватит! — произнёс я. Не крикнул. Не дёрнул его за руку. Просто встал между ним и Мариной. — Достаточно.

— Не смей встревать! Это…

— Семейное дело? — закончил я за него. — Да мне как-то плевать. Но орать на неё я не позволю. Её только что отпустили из-под стражи, а ты собираешься снова запереть её?

— Это не твоё дело, — прорычал он, но особого впечатления на меня это не произвело.

— Верно, — не стал я спорить. — Не моё. Марин, ты пойдёшь со мной?

Едва я это произнёс, как Скворцова тут же встала за моей спиной.

— Да.

— Что ж, тогда, думаю, что её ответ ясен. Всего вам хорошего…

Он не орал. Не угрожал. Просто смотрел на меня так, будто прямо там готов был мне голову оторвать и на стенку повесить. Взбесил я его знатно.

К счастью, для него, разумеется, стойкое отсутствие желания дочери сесть в одну машину с отцом оказалось достаточно, чтобы несколько охладить его пыл. Ну и уже собравшаяся вокруг нас группа зевак, что как падальщики ожидали, когда же скандал на повышенных тонах наконец превратится в драку и можно будет поснимать на телефоны…

* * *

— Господи, как же вкусно… — пробормотала Марина.

Мы сидели за столиком в небольшом ресторане в центре города. Перед Мариной стояло несколько тарелок с разнообразной едой. Салат. Паста. Она даже здоровенный кусок шоколадного торта себе заказала, который сейчас стоял и дожидался, пока девушка расправится с карбонарой.

— Ну, похоже, истории о том, чего хотят люди после отсидки, оказались правдой, — не удержался я от смеха.

И был не так уж далёк от истины. Вкусная пища, особенно после того как тебя пару недель кормили без сомнения питательной, но не особо претендующий на хороший вкус едой, казалась чем-то прекрасным. Она вырабатывала дофамин. Серотонин. Чувство эйфории и наслаждения.

Что я и ощущал в эмоциях сидящей напротив меня девушки, с удовольствием поглощающей прекрасно приготовленные блюда.

— Даже не представляю, как ты продержалась там столько лет.

Она чуть не подавилась.

— Лет? Меня две недели там продержали…

— Тюремные наколки успела сделать? — не сдавался я. — А то если нет, то считай, что зря сидела…