Афера

Автомобиль, за рулем которого сидел полковник Гуров, тихо и аккуратно переехал через узкий мостик, переброшенный через такую же узкую речушку, и запрыгал по кочковатой дороге, стиснутой с обеих сторон дачными участками. Район был устроен довольно демократически, и добротные двухэтажные постройки, обнесенные солидными оградами, спокойно соседствовали здесь с «фавелами», слепленными едва ли не из картонных ящиков. В результате долгих и нудных расспросов Гурову наконец удалось вроде бы выяснить, где проживает в настоящий момент артист Сергей Калинин. Гурову указали именно на этот дачный участок в ста двадцати километрах к северу от Москвы. Забираться в такую даль Гурову совершенно не хотелось, но проверить истинность полученного утверждения можно было только лично, других возможностей не имелось.

А повидаться с Калининым нужно было непременно: уж слишком интересные вещи узнал Гуров про этого молодого человека.

Прежде всего выяснилось, что лет пять назад Калинин проходил свидетелем по уголовному делу, связанному с торговлей наркотиками и проституцией, причем из материалов дела выходило, что будь малость побольше улик у следствия – и гражданин Калинин из свидетелей вполне мог бы переместиться на скамью подсудимых. Крайне подозрительными выглядели многочисленные знакомства актера: валютные проститутки, криминальные авторитеты, сомнительные личности с толстыми бумажниками и двойным гражданством… Такой неразборчивый человек вполне мог попасть в поле зрения Векселя.

Собственно говоря, Гуров даже и не сомневался, что попал. В этом его убедила последняя беседа с господином Сазоновым. Гуров снова навестил его в гостинице. У Гурова на руках уже были фотографии всех актеров, участвовавших в спектакле алиби-агентства. Он намеревался предъявить их Сазонову. Но не только этот вопрос интересовал Гурова. Его очень смущал тот факт, что господин Сазонов, будучи вроде бы потерпевшей стороной, так до сих пор не подал заявления ни в прокуратуру, ни в милицию. Он явно не спешил с этим делом, несмотря на материальные потери, о которых он говорил Гурову. Получалось, что господин Сазонов был не только потерпевшей стороной. Не следовало забывать, что его человек был взят практически в машине Копылова. Улик, конечно, не было, но Гуров подозревал, что Сазонов своими силами ведет охоту за Копыловым и Векселем. В такой ситуации он, разумеется, не будет торопиться с заявлением.

«Напрасно вы так поступаете, господин Сазонов! – мысленно корил предпринимателя Гуров. – Мы же уже выяснили, что вместе с вами из Омска в Москву приехали еще люди. Четверо из них проживали в одной гостинице с вами, но после известных событий все они спешно оттуда выбыли. Видимо, полагаете, с глаз долой – из сердца вон? Их пребывание подтверждено документально, связь их с вами установить нетрудно. Вряд ли вам удастся выйти сухим из воды, если случится что-то серьезное. Так что лучше меняйте тактику и повернитесь лицом к органам правопорядка!»

Такое обращение составил Гуров к Сазонову, но озвучивать его не стал – решил подождать. И, как выяснилось, правильно сделал. Поведение Сазонова заметно изменилось со времени последнего визита. Были ли это привходящие обстоятельства, или Сазонов умел читать мысли, было в данном случае не так уж важно. Гурова устроили те действия, которые предпринял Сазонов при его появлении. Тот держался теперь почти смиренно, смотрел мрачно, говорил односложно, но зато сразу же представил Гурову подробное исчерпывающее заявление о том, как стал жертвой мошенников. Этот акт сразу перевел расследование на твердую почву. Заявление расставляло все точки над «i», и Гуров мог рассчитывать на полноценное сотрудничество.

Знакомство с фотографиями актеров было первым испытанием для Сазонова. Если бы он не узнал никого на снимках, положение опять осложнилось бы до предела. Однако Гуров был почти уверен, что афера в стенах фиктивной конторы не могла произойти без участия тех, кто составлял кадровый костяк этого действа. Векселю кто-то должен был помогать. Кто-то должен был дать ему знать о существовании такой конторы, привести его туда. Основную работу выполнял, конечно, сам Вексель – в таких великолепных декорациях это было для него просто наслаждением. Но наводчик у него должен был быть.

И Гуров не ошибся. Сазонов назвал ему имя помощника. Вернее, показал его лицо. В крайнем возбуждении он едва не бегал по потолку, когда обнаружил, что узнает человека на фотографиях.

– Это он! Клянусь, он самый и есть! – севшим от волнения голосом объявил Сазонов, потрясая у Гурова перед носом фотоснимком, на котором был запечатлен еще довольно молодой и красивый Сергей Калинин. – Только тут он подмазанный, как шлюха, припудренный. А в офисе он деловой был, умника из себя строил… Они с Велтистовым на пару меня и разводили. Этот второй Сергеем Ильичом представлялся…

– Надо же! – покрутил головой Гуров. – Даже имя-отчество менять поленился. Вот сукин сын!