Афера под прикрытием

Операция «Коронавирус» позволяет в своем развитии посадить под замок целые страны, точнее, трудящихся этих стран. Но и сами наши трудящиеся вносят свою лепту в грязное дело буржуазии. Последние дни напуганные обыватели готовы набрасываться на любого, у кого насморк или кашель. Будем надеяться, что у нас до судов Линча и до сжигания на кострах за насморк и кашель не дойдет, но буржуазия явно рассчитывает, что массовый психоз, созданный ею под ширмой гриппа, облегчит дело раскола трудящихся, усилит конкурентную борьбу между собой, затруднит дело их объединения против наступления капитала и создания рабочих организаций.

С другой стороны, действительно, приболевший рабочий должен лечиться амбулаторно, дома, лежать в тепле и уюте, отдыхать, не высовываться на холод и восстанавливать свои силы. Или лежать в больнице, если его состояние ухудшилось. Человек труда должен, так сказать, спокойно болеть и быстро выздороветь, зная, что он на случай болезни материально обеспечен всем необходимым и действительно

защищен всеми законами государства. Но есть ли у нас такое положение?

Разве тайна, что во многих капиталистических предприятиях болеть – это роскошь, доступная только руководящей верхушке? В мелких и средних фирмах и фирмочках хозяева формально признают КЗоТ, но своим наемным рабочим и работникам объявляют без стеснения, что часто и долго болеющие им не нужны, их будут увольнять, от них будут избавляться.

Как рабочему и работнику понять, часто он болеет, или нет, долго он болел последний раз, или нет? На это и расчет капиталиста: запугать наемного раба, дать ему понять, что тот болеть вообще не имеет права, неважно, часто или редко, долго или коротко. И работник сам факт своего ухода на больничный воспринимает как беду, которая ставит его на грань полной потери средств к существованию, т. е. на грань увольнения и, как следствие, выживания.

В некоторых фирмах хозяева делают еще проще. Они говорят своим рабочим: у нас больничного нет. Если хочешь – иди болей за свой счет. За те дни, которые будешь болеть, оплаты нет.

Что вынужден делать наемный работник? Понятно, что грипповать «на ногах». Он пьет лекарства и ездит на работу – с насморком, кашлем и температурой. Другой случай, это когда пенсионер вынужден, будучи простуженным, ездить и решать в разных учреждениях свои пенсионерские дела. Будь у человека полноценный заслуженный отдых, когда пожилой рабочий обеспечен материально и культурно и не имеет забот со всякими «переоформлениями», «верификациями», «перерасчетами», «уточнениями» и т. п. издевательствами капитализма, стал бы он ездить в набитом транспорте и мучительно высиживать или выстаивать в очередях? Стал бы пенсионер, имея все заслуженные блага социализма, подрабатывать где-нибудь, чтобы кое-как свести концы с концами или спасти от крайней нужды своих детей (внуков)?

Надо думать, не стал бы. На это не было бы материальной необходимости. Но такая необходимость висит над всеми рабочими и трудящимися при капитализме, невзирая на то, бывший это раб, настоящий или будущий.

В последние дни положение с простудой обострилось. Приболевшие рабочие и трудящиеся боятся показать, что заболели, так как ждут репрессий по этому случаю как со стороны работодателей, так и со стороны фашистского государства. Рабочие боятся, что их попросту уволят за грипп (в какой форме уволят – неважно). Они боятся, что, заболев, попадут под арест или в карательную «инфекционку», где с ними могут сделать все что угодно. Например, будут принудительно испытывать препараты, которые официально запрещено испытывать на людях. Или боевые яды медленного действия и т. п. (Поди разберись, что там тебе колют!)

Поэтому тем нашим обывателям, которые готовы наброситься на приболевшего брата по классу и тащить его в полицию, нужно напомнить о том, что они свою кипучую энергию направляют не по адресу. Не нужно сходить с ума и терять остатки классового сознания и элементарной человеческой совести. Иначе дело дойдет до того, что сами несознательные рабочие и трудящиеся превратятся по факту в фашистских подручных.

В средние века в Европе часто происходило так, что на заболевшего человека указывал пальцем какой-нибудь мелкий феодал или монах и говорил: «Это колдун, он навлек на нас чуму». Этого было достаточно, чтобы невежественная толпа набросилась на человека и расправилась с ним.

В 1930-е гг. в Германии обыватели помогали нацистам в облавах на коммунистов, когда гитлеровцы объявляли коммунистов душевнобольными, опасными психами, которых нужно отлавливать и помещать в закрытые больницы. Коммунистов выдавали соседи, коллеги по работе, знакомые, т. е. такие же рабочие и трудящиеся люди, поверившие фашистской пропаганде. Коммунистов ловили, сдавали в гестапо, а затем уже нацисты завершали дело расправы: коммунистов помещали в закрытые психбольницы, концлагеря, где калечили и убивали. И делалось это под одобрительный вой несознательных трудящихся, превратившихся в помощников палачей.