Аферист

— Он теперь с нами. А мы в ответе за тех, кого приручили.

— Какая точная фраза. И ты ее не сейчас придумал. Я вижу.

— Не сейчас. И не я.

Прибежал приказчик с посланием от Веретенникова. Петров им занялся, а я вышел на мощеную улицу. Сентябрьское солнышко ласково окутало листву. Вдали спорили крестьяне. Скрипела двуколка, с которой мне кивнул незнакомый помещик. Каркали вороны в тополях. Я прокручивал разговор с Химиком.

Очередная вербовка. Сколько их было у меня? Всяких разных. Одни мучились выбором и соглашались тяжко, будто доносы в НКВД писать заставляют. Другие писали подписки о сотрудничестве легко и даже с радостью. Такие, как правило, знают, что бумага с самыми громкими обещаниями никаких юридических последствий или выгод не несет. Надо? Да пожалуйста. У меня подписок целая папка была в сейфе. Бестолковые бумаги. Хорошо, что все порвал, когда уходил. Разве этим человека закрепишь? Тут, как родным, надо быть.

И меня осенило. Я сказал Рослину, что мы, как семья. Так и правда, нужно стать семьей. Как мафия сицилийская. Только так можно внедриться во все слои общества. Свои чиновники, разбойники, помещики и ученые, крестьяне и купцы. Пусть придут обездоленные, поломанные и обиженные, непонятые и презираемые. Ничего страшного. Других людей у меня нет.

Я взглянул на уездный городишко по-новому. Это мой город. И сила необоримая за мной. Никакие масоны и разведки всех стран не порвут то, что в душе. Особенно, если за каждую попытку развратить будем сажать на кол.

Я улыбнулся в небо. Навстречу березовым желтым листам, скинутым порывом ветра.

Появился смысл. Я его чувствовал все это время. Но признался себе только сейчас.

Восторг от озарения и решимости прервал Сергей.

— Илья Силыч приглашает отобедать завтра. Обещает приятные сюрпризы.

— Сходим, тем более Алена просится еще побыть. Что-то шьют они с Ольгой Филипповной. Идем вместе с Иннокентием Макаровичем. Очень тебя прошу, поручи его отмыть, постричь, побрить, одеть.

Вечером ужинаем все вместе. Химик гладко выбрит, черные волосы зачесаны назад. Чистая рубаха, черный сюртук. А вот штиблеты б/у достались. Надо в Костроме искать. Ест, как про запас. Видно, что удерживается от быстрых движений. Наголодался. Разговариваем про производство соды.

— Всего и надо, что известняк, каменный уголь да поваренная соль, — его глаза блестят, — там дело в восстановлении аммиака. Тогда все дешево будет. И я, смею уверить, нашел способ. Да, знаете ли, нашел. И найду способ вас убедить. Не нужно будет переводить леса на поташ. Не нужно строить серных заводов. Не нужен серный колчедан и селитра.

— Нас не надо убеждать. Вы в семье. Мы вас поддержим в любом случае. Но сначала нужно сделать уксусный ангидрид. Обезвоженная уксусная кислота. Начните работать по этому направлению. Список оборудования к утру должен быть.

— Я не знаю, что такое уксусный ангидрид, — упавшим голосом проговорил Химик.

— И я не знаю. И никто не знает. А он есть. Шутка.

Я тщетно пытался вспомнить хоть что-нибудь про этот ангидрид. Даже воссоздал сильно кустарную схему приготовления героина.

— И зачем он?

— Для ацетилирования. Если вам что-нибудь это говорит.

— Говорит. Я постараюсь. Но все же будет понятнее, если объясните, зачем он нужен.

Я объяснил. Для начала про аспирин. Ацетилсалициловую кислоту. Рассказал свойства и пользу для страждущего человечества.

— Значит, это уже получали?

— Скажем так, секрет утерян. И я очень желаю его воссоздать.

— В мире так много боли. Я буду счастлив, если моими трудами ее можно уменьшить.

На следующий день привезли двух человек с аппендицитом. Доктор обрадовался, что я здесь, и попросил ассистировать. Все прошло прекрасно. Правда, прием больных задержался. Но зато после мы попадали сразу на обед к купцу.

Рослин представлен, как руководитель научной лаборатории. Список с оборудаванием и работами вручили. Веретенников попытался вникнуть, но не удачно. Махнул рукой и обещал оплатить.

Сюрприз заключался в предложении выкупить права на будущий патент на булавки за десять тысяч рублей ассигнациями. «Двадцать тысяч» — я сказал. И улыбнулся так, что купец не стал торговаться.

Заехал к Гурскому «на работу».

— Ждал вас, Андрей Георгиевич, — широкими шагами он подошел ко мне от окна, — говорят, у вас пополнение в вашем научном полку?

— Да, давний знакомый господина Петрова, некто Иван Яковлевич Рослин, мещанин.

— И есть у вас охота устраивать разных бродяг? Прошу прощения за прямоту, но вы мне дороги. Чисто по-человечески. Я признаюсь в восхищении вашим человеколюбием. Но силы человеческие не без границ. Поймите правильно, — он положил руку мне на плечо.

— Я понимаю. Силы одного конечны. Но силы нескольких умножаются. Он просто одинок и не понят. Так любой может сдуться. Я решил дать ему шанс.

— Какая же цена такого шанса?

— Добрые помыслы в нужную сторону. Вы лучше поделитесь впечатлениями от визита Виллие со товарищи. Надеюсь, и для вас польза получилась.