Аферист Его Высочества

Нет, никуда выезжать из Казани Лихачев не желал. И вешать на себя заботы и суету, связанную с экспертизами и тому подобным, – тоже не имел рвения. Вот если бы кто-нибудь пришел сам и купил у него понравившуюся вещь, тотчас выложив за нее требуемую сумму, – тогда совсем другое дело. Такому покупателю он отдал бы даже то, что нравилось ему самому или Раисе Ивановне….

– Ваш чай, барин.

Голос лакея вывел Андрея Федоровича из задумчивости:

– Поставь на стол.

Лакей поставил поднос на кабинетный стол и остался стоять в позе, которая явно выражала безмолвный вопрос:

«Чего еще изволит барин»?

– Ничего, – ответил на сей вопрос Андрей Федорович. – Ступай.

Когда лакей ушел, Лихачев снова вперил взгляд в тициановского «Карла». Император смотрел вдаль, его худое породистое лицо выражало непреклонную решимость, а на боевых латах отражались лучи солнца. Глаза Карла Пятого были ясны и чисты. Ему все понятно: там, в обзорной дали, враг, которого он должен победить (и победит ведь!). Четкость мыслей и намерений императора была даже завидна. Вот счастливчик…

– Барин!

– Да? – обернулся на голос Лихачев.

– К вам визитер.

– Кто?

– Всеволод Аркадьевич Долгоруков.

– Князь Долгоруков? – удивленно вскинул брови Андрей Федорович.

– Не могу знать, – по-военному отрапортовал лакей.

– Хорошо, зови.

Лихачев принял господина Долгорукова в гостиной.

– Не имея чести быть лично знакомым с вами, – заявил с порога гость, – я все же позволил себе нанести вам визит, обуреваемый постигшей меня страстью, с которой уже нет сладу. Вследствие этого покорнейше прошу отнестись к моему появлению непредвзято и со снисхождением, как к своему будущему коллеге.

Гость, плотный господин среднего роста, дружески посмотрел в глаза Андрея Федоровича и протянул руку:

– Разрешите представиться: Всеволод Аркадьевич Долгоруков. Не князь, – добавил он, улыбнувшись. Улыбка была доброй и подкупающей.

– Лихачев, Андрей Федорович, – пожал протянутую руку гостя собиратель древностей. Пожатие было вялым, на что Сева заставил себя не обратить внимания. – Чем могу служить?

– Дело заключается в том, – начал Долгоруков, – что я желал бы сделаться коллекционером. И желание это настолько огромно, что я совершенно не могу с ним сладить. Ну, а ежели не можешь сладить с каким-либо желанием, остается одно – принять его к исполнению, верно ведь? Стать коллекционером и есть моя страсть. Только вот, – Сева сделал растерянное лицо, – я не знаю, с чего начать. Именно это и послужило причиной моего к вам неожиданного, за что еще раз прошу прощения, визита. Ведь вы, как мне сказали, самый крупный и знаменитый коллекционер и собиратель древностей во всем Поволжском крае, а может, и во всей Срединной России.

Андрей Федорович смущенно опустил глаза:

– Полагаю, что в Срединной России все же имеются собиратели древностей, имеющие большие и достойные коллекции.

– Возможно, – легко согласился Всеволод Аркадьевич. – Однако вряд ли кто из них сможет похвастать столь обширной нумизматической коллекцией восточных монет, как у вас, или краснофигурным апулийским кратером четвертого века до Рождества Христова…

* * *

Что такое профессионал, господа?

Во-первых, настоящий профессионал – это человек умный. Даже остроумный. Но не в том смысле, что способный острить и шутить так, чтобы все кругом покатывались бы от смеха. А в смысле умеющий остро чувствовать вставшую перед ним проблему и решать ее быстро, оптимально и наилучшим способом. Причем столь наилучшим, что другие смогли бы решить подобную проблему гораздо хуже.

Во-вторых, настоящий профессионал – будь он мошенник и аферист, товарищ председателя Государственного Совета, водопроводчик или камердинер при генерал-губернаторе, – должен быть смелым человеком. Не в смысле не побояться положить в свой карман чужой миллион, провести в Госсовете непопулярный, но единственно верный на текущий момент закон, заменить лубочный водяной сток чугунной литой трубой или указать принимающему визитера генерал-губернатору на его незастегнутые штаны. Вовсе нет. Смелым человеком настоящий профессионал должен быть для того, чтобы не бояться принимать решения, единственно правильные на данный момент по его разумению. То бишь брать на себя ответственность.

В-третьих, настоящий профессионал всегда умеет учиться – новому, старому и всему тому, чего он не знает. Пусть даже этому человеку уже давно идет шестой десяток лет, как, скажем, Алексею Васильевичу Огонь-Догановскому.

Профессионал всегда готов принимать новые знания, могущие пригодиться в его деятельности. От всех и каждого. Даже от дворника Никифора, шестой день не просыхающего от пьянки по случаю приезда к нему из Торжка любимого племянника.