Афганский перевал

Капрал не стал возражать против того, что бы невольный напарник вёл переговоры с чиновником: — «Если вдруг он начнёт говорить разные глупости, тогда я, конечно, вмешаюсь». — сказал он себе: — «Отключим видеосвязь, всё хорошенько обсудим, а там будет видно, что делать дальше?»

Убедившись, что пленные не услышат их разговора, сержант включил микрофон: — Мы не хотим! Мы настоятельно требуем! — жёстко бросил Степан замминистру.

Десантник сделал короткую паузу и повторил: — Мы требуем, чтобы вы приказали охране немедленно разблокировать выезд и выпустить нас с полигона. Иначе мы пробьём ограждение и двинемся дальше. Как вы, наверное, знаете, автобус отлично вооружён и бронирован.

В нём установлены шестиствольные пулемёты и счетверённая зенитная пушка. А самое главное, заключается в том, что мы держим в заложниках семь высших чинов генерального штаба.

— К сожалению… — любезно начал парламентёр. По его бесстрастному тону смертникам стало понятно, уж что-что, а сожаления он точно сейчас не испытывал. Подопытные не стали прерывать замминистра. До смертников долетели такие слова, которые они ожидали услышать:

— …наше правительство никогда не ведёт переговоры с террористами различного толка. Кроме того, весь полигон окружён глубоким противотанковым рвом. Ваш роскошный автобус, ни при каких обстоятельствах, не сможет его пересечь.

Так что, пока нам с вами не удастся придти к приемлемому для всех соглашению, вы не сможете покинуть ту территорию. Кабинет президента Соединённых Штатов Америки не хочет увидеть, как вы ворвётесь на центральный телевизионный канал. Начнёте размахивать там пистолетами и декламировать свои провокационные лозунги.

— Даже, если мы начнём убивать наших заложников? — спросил хмурый сержант.

— Даже в том случае, если вы на это решитесь. — безапелляционно отрезал военный чиновник.

— Мы не собираемся выступать по центральному телеканалу. — успокоил Степан собеседника: — Мы просто хотим немедленно покинуть страну. — тон сержанта стал более жёстким: — Поэтому требуем предоставить нам большой самолёт.

— Какой самолёт вы хотите? На сколько посадочных мест? — заинтересовался седой генерал. Создалось впечатление, что он уже и забыл об отказе правительства идти на переговоры с преступником.

— Мы отправимся вместе со всеми заложниками. Причём, мы даже не собираемся выходить из штабного автобуса. Мы прямо на нём выедем на взлётное поле и, пользуясь аппарелью, загоним машину внутрь тяжёлого транспортника.

Думаю обычный «Локхид C-5 Гэлэкси» нам вполне подойдёт. Штабной автобус весит тонн пятьдесят. Самолёт берет под сто двадцать. Так что, загрузите в него дополнительные баки с горючим. Нам лететь, весьма далеко.

— Куда вы хотите направиться? — генерал стал самой любезностью. Видимо, подобный расклад его совершенно устраивал.

— В ту страну, с которой у США нет соглашения об экстрадиции. — разговор переговорщиков перешёл в нужную плоскость. Эмоции совершенно оставили двух собеседников. Голос Степана звучал очень ровно:

— В Северную Африку, а если выражаться точней, то в Тунис. Хочу предупредить, что во время учёбы, я несколько раз там бывал, как турист. Я хорошо знаю город и тамошний аэропорт. Так что, не советую высаживать нас где-то в Марокко или в Алжире. Насколько я знаю, у них там опять началась революция и сейчас их властям не до нас.

— Когда вы вернёте нам членов военной комиссии? — задал главный вопрос генерал.

— Даже после прилёта в Тунис, мы не выйдем из штабного автобуса. Выгрузимся из самолёта и отправимся в нём в главное полицейское управленье столицы. Там, в присутствии толпы журналистов, мы попросим политического убежища. Если нам его гарантируют, то сразу отпустим наших заложников.

— У меня нет столь больших полномочий, чтобы сейчас согласиться на ваши условия. — твёрдо сказал генерал: — Мне нужно всё обсудить с помощником президента страны. Я позвоню вам через четыре часа. Боюсь, что быстрее эту проблему решить не удастся.

— Советую вам поспешить. — резко оборвал его Степан: — Ждём только час! Включите «горячую линию», которая у вас есть на случай войны с коварной Россией, и очень скоренько утрясите все эти вопросы. Иначе, по истечении данного срока, мы станем действовать более жёстко. Каждые пятнадцать минут, мы будем убивать одного из заложников.

— Я с вами свяжусь. — недовольно сказал генерал. Экран на панели водителя немедля потух.

— Я ничего не напутал? — спросил Степан у Дилэни секунду спустя.

В ответ капрал молча покачал головой. Немного подумал и тихо спросил: — Ты думаешь, нас выпустят из США?

Не зная, что ответить напарнику, сержант лишь пожал крутыми плечами. Если честно сказать, десантник ни в чём не был уверен.

Потянулся удивительно долгий час ожиданья ответа от генерального штаба. Степан сразу настроился на неизбежную паузу в переговорах. Он вытянул ноги вперёд и, как можно удобнее, сел на месте водителя.