Афинская ночь

Интересно, у меня судьба, то и дело играть в "русскую рулетку" или это день такой? Вот сейчас отвечу и смертельно оскорблю приличного человека, искренне верящего в хорошие вещи. От работы с документами в "спецхране" — цинизм проникает в плоть и в кровь. Хорошо, рискну ещё разок.

— Конечно — был! "Из каждого безвыходного положения — есть не менее трех выходов!"

— Например? — не хочет верить… — Что мог предпринять Жданов? На крайняк — стоящий за ним Берия?

— Пользуясь военным положением, потребовать всех штатских, без ленинградской прописки, в течение 24 часов, с носильными вещами, трехдневным запасом продуктов и документами (или без таковых) добровольно явиться на сборные пункты, для депортации… Без "повесток". Зачитать приказ через уличные репродукторы. Предупредить, что по истечении срока — нарушителей, по законам военного времени, будут расстреливать на месте обнаружения. Сразу, публично, без суда и следствия.

— ???

— Сапогами и прикладами забить "улов" в товарные вагоны, сколько туда влезет. Опечатать. Приставить охрану. Вышвырнуть "человеческий шлак", не разбирая заслуг, чинов и званий, за пределы городской черты. Свалив сортировку и расселение "проблемного контингента" на районное начальство в тылу. Ибо не фиг…

— Так не делается!

— Разве? Я описала депортацию поволжских немцев 28 августа 1941 года. Там за первую неделю вывезли на восток больше 600 тысяч человек… Подготовка операции заняла двое суток. Обошлись местными силами НКВД. Причем, на сборы — дали один день, а к вечеру второго (после оглашения Указа) — все депортируемые уже ехали куда надо. Ваши коллеги — справились с "задачей-летучкой" быстро и четко, даже не вспотев…

— Мои?

— Летом 1941 года — отдельного МЧС в стране ещё не было.

— Ну, так немцы — не сопротивлялись. Зато, могу представить облаву на укрывающихся от депортации в прифронтовом Ленинграде. Наверняка бы до стрельбы дошло…

— А чего представлять? Вместо двух дней — провозились бы неделю. Горную Чечню, зимой 1944 года — прочесали вдоль и поперек за две недели. Хотя, у чеченов были артиллерия с пулеметами. Депортировали, как миленьких… Всех, от мала, до велика. Опыт почти мгновенной переброски за сотни и тысячи километров многомиллионных человеческих масс — к середине ХХ века был накоплен богатейший. Что бы очистить город от путающихся под ногами "гражданских", в августе 1941 года Жданову достаточно снять телефонную трубку и отдать приказ. Обстановка — не просто располагала — буквально призывала… И? Такая мысль просто не пришла в голову! Ни самому Жданову, ни его подчиненным. Иначе, остались бы бумаги… или упоминания.

— Вы серьезно? — надо же, огонек в глазах загорелся. Близкая тема. Сколько он этих беженцев уже повидал.

— Понимаете… Большинство будущих "жертв Блокады" — не ударило для своего спасения палец о палец. Думали, что "в толпе — отсидеться вернее". Но это — местные… Про "транзитных" пассажиров, которым, для спасения от смерти достаточно было тупо не покидать вагонов, нет цензурных слов. Десятки тысяч взрослых, семейных (!), искушенных начальников, в едином порыве — натурально спятили. Шли на хитрости, тратили громадные деньги, напрягали "связи". Результат? Сдохли и уморили своих родных, прихватив "за компанию" пару-тройку миллионов "коренных" ленинградцев. Скупив за золото украденный у них пайковой хлеб. Было?

— Повторяетесь…

— Скотское поведение, для "стадных особей" Homo Sapiens Sapiens — "естественное, по умолчанию"! А все, кто тогда пытались говорить-действовать иначе, воспринимались "чужаками", "замаскированными врагами".

— А кто тогда тут я? — вопрос откровенно риторический…

— Спросите у Смирнова! — тут же брызнула ядом филологиня, — Возможно, он даже ответит честно.

Зря она, однако, это вслух сказала. В смысле — так оно на самом деле и есть, но — зря. Вот теперь, Соколов обиделся по настоящему. Даже губы задрожали. В смысле — усы обвисли. Блин! Ну и зелье сварила… Только раздвоения личности теперь и не хватало. Одна половина сознания — болтает, вторая — наблюдает со стороны.

— Вячеслав Андреевич! — поспешила на помощь начальству Ленка, — Вот сами сознайтесь, что "любовь" с толпой "социков" у вас обоюдная. Заметно же, невооруженным глазом! Мы сами видели!

— Что и когда?

— Забыли, как перед первой пульсацией "аномалии", отсюда офицерьё шуганули?

— Ближе к делу… — анализировать свои душевные порывы на публике — занятие малоприятное и каудильо поспешил сменить тему, — Галина! Вы говорили о "трех выходах из любого безвыходного положения". А для Блокады — привели только два примера. Что там ещё можно было учудить?