Читаем Африка, миграции, мифология. Ареалы распространения фольклорных мотивов в исторической перспективе полностью

В связи с подобной реконструкцией можно вспомнить приведенные выше материалы о распространении мотивов «небо задевали пестом», «съедобное небо», «каша из зернышка» и «Вавилонская башня». Во всех этих случаях параллели, связывающие Южную — Юго-Восточную Азию с Африкой, скорее всего, указывают на диффузию мотивов с востока на запад, а не наоборот.

Мотив «требование вернуть гарпун» — самое яркое, но не единственное свидетельство контактов Африки с другими регионами через торговые центры восточного побережья. Примерами могут служить мотивы «поздний сын» (J23) и «проглоченный извлечен из мизинца» (K78).

Первый из них распространен в нескольких регионах мира. Женщина (нередко последняя, кто остался в живых) воспитывает с младенчества мальчика или близнецов. Иногда она зачинает сына чудесным образом или находит младенца. Тот побеждает антагонистов, обычно оживляет или освобождает пропавших (рис. 48).

Рис. 48. «Поздний сын», мотив J23. Старшие персонажи или люди вообще пропадают. Одинокая женщина воспитывает с младенчества мальчика или близнецов, иногда зачинает сына чудесным образом или находит младенца, либо оставшийся одиноким младенец вырастает сам. Выросший герой побеждает антагонистов.


Берингоморско -североамериканские, меланезийско-микронезийские и африканские версии мотива «поздний сын» представлены наборами ареально компактных и содержательно близких традиций. В Евразии мотив встречается широко, но не повсеместно. Вот некоторые примеры его использования в фольклоре Африки, Южной Азии и Меланезии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука