Африканские рабы...

Между занятой нгони территорией и Казембе жили бемба, у которых еще только начинала складываться политическая организация. Но в 1840 г. один из вождей бемба сумел обеспечить себе верховную власть и добился более тесного объединения отдельных племен. Он присвоил себе монопольное право торговать слоновой костью и благодаря этому сконцентрировал в своих руках основной источник богатства, позволивший ему покупать ружья и использовать их для более крупных набегов. Сумев организоваться и вооружиться, бемба успешно развивали свою склонность к военным предприятиям и долгое время наводили ужас на население между озерами Танганьика и Ньяса.

Таким образом, путь Килва — Казембе проходил по территории, которая во второй половине XIX в. испытывала серьезные военные потрясения. Отсутствие безопасности могло бы положить конец всякой торговле, если бы она ограничивалась лишь традиционными ресурсами области: слоновой костью, малахитом, медью. Но возник новый товар — рабы. Торговля ими получила широкий размах именно потому, что кругом господствовало насилие. Возник порочный круг: арабских работорговцев привлекало сюда повышенное предложение «живого товара», а в то же время уверенность на местах в возможности легкого сбыта рабов, в свою очередь, вела ко все новым набегам для захвата невольников. Рабы стали самым распространенным товаром для обмена на любые предметы, привозимые торговцами с побережья.

В разных местах сделки совершались по-разному. У яо, издавна связанных с арабами, принявших ислам и усвоивших многое из арабских нравов, работорговцы чувствовали себя вольготно. Их дружелюбно принимали в деревнях, где они останавливались на время, необходимое для заключения сделок. Именно в это время яо устраивали набеги за невольниками, захватывая как раз такое число пленников, которое было нужно, чтобы расплатиться ими за нужные товары.

К западу от озера Ньяса работорговцы уже не могли рассчитывать на подобный прием. Поскольку здесь они оказывались далеко от своих баз, им приходилось заниматься крупным товарообменом, иначе их продолжительные поездки стали бы совсем нерентабельными. Работорговцы поэтому обосновывались здесь на два-три года на свободных землях, обработка которых обеспечивала их продовольствием, и стремились наладить контакты с окружающим населением, объезжая окрестности.

Таким образом, в отличие от той ситуации, которую мы рассмотрим ниже, здесь не возникало постоянных арабских поселений, являвшихся одновременно местом постоянного проживания торговцев, складирования товаров, отдыха караванов, т. е. зародышей городов. Единственным исключением стал город Кота-Кота на западном берегу Ньясы, в месте главной переправы через озеро. Обосновавшиеся в этом месте арабы привлекли к себе местное население, рассеянное до этого их же набегами, пообещав защиту в обмен на подчинение. Так возникло маленькое государство, просуществовавшее вплоть до прихода колонизаторов. Кота-Кота для одних африканцев стал гаванью спасения, но в то же время это не мешало ему превратиться в этап на пути невольничьих караванов, доставлявших рабов на побережье.

В XIX в. вокруг Ньясы развилась крупная торговля рабами, предназначавшимися в основном на экспорт, осуществлявшийся главным образом через порт Килву, на работорговой деятельности в котором мы остановимся дальше. Еще один поток невольников шел в Мозамбик. Хотя правительство в Лиссабоне в 1836 г. официально запретило работорговлю, в Африке эта деятельность не встречала других препятствий, кроме чиновников, но и они либо не имели реальной власти, либо сами участвовали в торговле рабами. Что же касается владельцев «празос», фактически независимых в своих действиях, то они всегда активно занимались работорговлей совместно с арабами. Так возник большой невольничий рынок вблизи Килимана, а из портов на побережье вывозилось немало рабов.

Вторая зона проникновения в глубь континента начиналась от Багамойо на побережье напротив Занзибара. В 800 км от берега располагалась область ниамвези, где первые арабские работорговцы появились около 1830 г. Они закрепились там, создав базу, получившую впоследствии название Табора. По мере развития этого города, ставшего перекрестком трех невольничьих дорог, в нем неуклонно росло число работорговцев.

Одна из дорог вела из Таборы на север, в Буганду — централизованное как в политическом, так и в торговом отношении королевство. Кабаке (королю) принадлежала монополия на все торговые дела в Буганде, а работорговцы должны были по приезде останавливаться в его дворце и вести переговоры только с ним. Торговцы привозили, помимо ружей, ткани и предметы роскоши, обменивая все это на слоновую кость и рабов. Поскольку специальных помещений для содержания приобретенных торговцами невольников не было, экспедиции за рабами устраивались лишь с появлением здесь торговцев. Набеги на западных или восточных соседей Буганды почти всегда заканчивались успешно благодаря ее большой армии и превосходству в вооружении.