Агасфер. Золотая петля. Том 1

– Понимаю-с! Я вас оч-чень хорошо понимаю, сударь, – поклонился мэтр, неуловимым жестом пряча купюру и не сводя глаз с дорогого хронометра, которым поигрывал посетитель. – Бывают иногда тут разные люди, сударь. Приличные, я имею в виду-с. Я укажу вам, ежели нынче кто появится…

– Да уж будьте столь великодушны, – пробормотал Цепенюк, незаметно поправляя приклеенную в соответствии с мандатом чекиста бородку.

Ближе к полуночи заведение начало наполняться народом. Кроме местных щеголей, одетых на манер Цепенюка, в зале были и военные с крупными кубиками на воротничках, и пышно одетые дамы, словно сошедшие со страниц довоенных календарей.

Несколько раз, испросив разрешения, к Цепенюку подсаживались некие молодые мордастые люди, скороговоркой предлагающие мануфактуру из Шанхая и даже «песочек» с приисков. Их Цепенюк молча игнорировал, и мордастые, поняв свою ошибку, столь же быстро исчезали.

Углом глаза Цепенюк заметил появление за несколькими столиками солидных седовласых (или крашеных?) людей, перебрасывающихся короткими фразами. Однако мэтр не подавал никаких знаков, и Цепенюк решил, что к нему пока просто присматриваются.

Ровно в полночь на небольшой возвышенности у оркестра появилась певица в «старорежимном» платье с глубоким декольте. Зазвучал старый романс, и Цепенюк с удивлением отметил, что хрипловатый голос певицы удивительно проникновенен и музыкален. Он подозвал мэтра и жестом попросил передать певице букет.

– Попросить мадам Луизу сесть за ваш столик? – деловито уточнил мэтр.

– Пожалуй, не сейчас, – пробормотал посетитель.

Мадам Луиза спела еще несколько романсов, то и дело вопросительно поглядывая на человека, приславшего букет, но Цепенюк больше на нее не глядел. В очередной раз щелкнув хронометром, он подумал, что сегодня, пожалуй, пора и «отступать». Везение – штука капризная. Нынче ему не повезло – зато в следующий раз он будет считаться в «Лувре» своим человеком. Он совсем было собрался сунуть под блюдечко «катеньку» и исчезнуть, как вдруг на соседнее кресло без спроса кто-то плюхнулся.

Не успел Цепенюк вопросительно поднять брови, дивясь нахальству незнакомца, как тот быстро заговорил:

– Бог мой, есаул Цепенюк, если меня не обманывают глаза! Вы ли это?

– Не имею чести, – пробормотал есаул, на всякий случай расстегивая пиджак, чтобы можно было быстрее выхватить револьвер.

– Да полно вам, есаул! – рассмеялся незнакомец. – Петр Евстигнеевич, если не ошибаюсь? Да, точно, Петр Евстигнеевич. Неужели не узнаете? Ну? Вспомните станцию Татарскую, страшную аварию, когда в наш эшелон врезался поезд с охраной – мы ведь с вами ехали в одном вагоне. Капитан Мржевецкий, к вашим услугам! Неужели не помните? А ведь это вы с другими офицерами, дай вам Бог всякого, извлекли меня из-под обломков и отнесли подальше от рвущихся снарядов. Ну, припоминаете? Меня из-за фамилии еще часто путали с личным телохранителем Колчака, капитаном Мержеевским, Петром Франциевичем! Тот – Мержеевский, а я Мржевецкий… Ну, вспомнили?

Цепенюк внимательно всматривался в лицо незнакомца, вслушивался в его слегка грассирующий голос: что-то припоминалось… Но признаваться он не спешил, неопределенно пожал плечами.

– Осторожничаете, есаул? – угадал Мржевецкий. – Не смею осуждать, не смею… А вместе с вами был еще один есаул… Как его звали-то? Господи, дай Бог памяти… Да, Потылицын! Правильно, Потылицын! Потом нас переформировали на ходу, и мы попали в разные эшелоны. Ну, вспомнили?

– Да, что-то такое было, – осторожно согласился Цепенюк, не снимая потной ладони с рукоятки револьвера. – Голос точно знакомый, а вот лицо, извините, господин капитан, не припоминается.

– Ну и бог с ним, с лицом, – капитан раскатился смехом-горошком. – Вы, кстати, есаул, тоже несколько изменились. И эта бородка – вы бы ее поправили, кстати говоря: чуть набок сползла.

– Спасибо…

– Свои люди! Ха-ха-ха! Значит, вам тоже удалось благополучно добраться до Иркутска и даже избежать большевистской чистки? Мои поздравления, есаул! Лицо, правда, сжелта слегка – болели? Впрочем, все это ерунда! А мне, знаете ли, нынче протелефонировали домой, доложили: объявился, мол, в «Лувре» человек с офицерской выправкой, но в одежде совершенного спекулянта – ха-ха-ха! Явно ищет полезные знакомства, мелочевку всякую попинывает. Мне и подумалось: а вдруг кто из «золотых знакомцев», а? Я тут близко обретаюсь – дай, думаю, погляжу! Захожу – точно, вы! Значит, все у вас хорошо, нормально пристроились, прижились тут, есаул? А где ваш Потылицын, кстати говоря?

– Ему не повезло, – не вдаваясь в подробности, буркнул Цепенюк.

– Ну, тогда мир его праху, как говорят! Кстати, есаул, а не выпить ли нам, как в старые добрые времена, а? Помянем товарищей, которым не повезло. И выпьем за Фортуну, которая благоволит к счастливчикам!

– Да я бы с удовольствием, капитан, но… – замялся Цепенюк.

– Наличных мало? Мало, признайтесь, мало! И не надо стесняться, свои люди! – Капитан обернулся, щелкнул пальцами, скомандовал подскочившему официанту. – А принеси-ка ты нам, братец, шустовского – только из старых запасов, не новодельного!