Агент сигма-класса. Больше, чем телохранительница

У нас вошло в какую-то странную традицию, что в конце разговора я всякий раз просила адмирала быть осторожнее и напоминала, что на самом деле являюсь его сигма-агентом, а не его сына. Шутливо говорила, что если с адмиралом Нуаре что-то случится, то меня сошлёт в пыточную сам Маркеланн Моро. И уж где-где, а в Особом Отделе умеют добывать сведения и наказывать провинившихся. Даррен в такие моменты отшучивался, что на текущий момент я имею статус рабыни или на худой конец подарка, а значит, даже в случае его преждевременной кончины, с меня не будет никакого спроса. Так мы и спорили от недели к неделе, от месяца к месяцу.

– Кажется, вы с Тайлером действительно подружились за этот год. Я ещё не видел, чтобы он так ярко демонстрировал своё расположение.

Я осознала, что объятия Лера не прошли мимо адмирала, и почувствовала охватывающий меня стыд. Швархи первородные, как же непрофессионально это выглядело со стороны…

– Даррен, уверяю, что эти объятия ничего не значили.

– Знаю, – спокойно ответил адмирал. – Уж с твоей стороны так точно.

– Знаете? – опешила от такого ровного ответа.

– Да. У захухрей иной менталитет. Вы часто обнимаетесь с теми, кого считаете друзьями, а друзей у вас много, иногда даже чересчур. Но вот цварги обнимают только тех, кто как минимум вошёл в их ближний круг. Это один, два, максимум три гуманоида. Многие цварги в принципе живут без ближнего круга.

– А-а-а-а… – произнесла заторможено.

Гоночные аэрокары сделали торжественный круг и вернулись на свои места на сияющей световыми огнями стартовой платформе. Смешной гуманоид с щупальцами вместо рук вышел с флажком и свистком, сделал несколько хитроумных манипуляций, а затем все кары вдруг с резким рыком дёрнулись со своих мест. Столбы серо-жёлтой пыли поднялись в воздух, кто-то начал чихать, резко завоняло машинным маслом. Прежде, чем зажмурилась, чтобы песок не попал в глаза, я успела заметить, что Тайлер в первые же секунды занял место в тройке лидеров. Молодец!

Какое-то время мы с Дарреном напряжённо смотрели, как лиловый кар обгоняет вначале второго пилота, а затем и первого. К слову, мне пришлось задержать дыхание, когда белый кар попытался вытолкнуть Тайлера за пределы трассы, подло боднув его около массивной скалы. Но Лер на удивление играючи справился с соперником и прочно обосновался в начале цепочки.

– В такие моменты раньше Лер и разбивался, – прокомментировал Даррен.

Я изумлённо приподняла брови, требуя объяснений.

– Разумеется, я пересматривал все заезды, в которых он участвовал, – пояснил цварг, вглядываясь в песчаную трассу. – И вот в такие моменты, когда он резко газовал, чтобы не дать себя обогнать, обычно не справлялся с управлением, и его относило в ограждение. Но сегодня всё пошло иначе.

Смущённо кивнула.

– Я когда перебирала его аэрокар, то обратила внимание, что трубки с топливом к правому и левому двигателю подводились под разным углом. В принципе, это не так страшно, если речь идёт об обычных скоростях и флаерах в городской черте, но при резком впрыскивании жидкого водорода в оба двигателя одновременно у кара возникает нарушение аэродинамических свойств. Если предположить, что в этот момент пилот ещё и повернёт штурвал, то крутящий момент обеспечен. Я устранила эту неполадку, поэтому Тайлер сейчас без проблем смог обогнать соперников.

Даррен бросил на меня нечитаемый взгляд, ещё какое-то время помолчал, а затем спросил:

– Ты решила, что будешь теперь делать?

– Теперь?

– Год почти завершился. Моро связался со мной и предложил начать контракт раньше, если я захочу. Но я подумал прежде спросить тебя: а чего хочешь ты?

Я на несколько мгновений смешалась. В смысле, чего хочу я? Агенты не могут иметь собственных желаний, они лишь выполняют задания. А задание, как известно, превыше всего.

– Лер выиграет эту гонку, – тем временем уверенно произнёс Даррен, – поступит в Академию. Если хочешь, я поговорю с руководством и организую всё так, чтобы туда приняли и тебя. Конечно, тебе только семнадцать, но в прошлом году уже был прецедент, когда твою соотечественницу взяли кадетом, несмотря на то, что по межгалактическим стандартам она считалась несовершеннолетней. Её зовут Анестэйша Радонежская, возможно, ты слышала. Очень способная захухря… как и ты.

Предательская горечь разлилась у меня во рту. Я не захухря, я вообще не уверена, что меня всё ещё можно называть человеком. В горле запершило и, боясь выдать себя голосом, я просто промолчала.

– Я не знаю, как ты оказалась на «Безымянном», – тем временем продолжил Даррен, приняв моё молчание по-своему. – Но поверь, Джерри, не стоит класть всю жизнь на служение Особому Отделу. Эти деньги, что ты получишь от контракта, не стоят молодости. Мне уже двести двенадцать лет, я знаю, о чём говорю, и если бы мог вернуться в прошлое, то многое изменил бы. Я искренне рад, что у Тайлера всё только впереди. Это сейчас тебе кажется, что ты прожила уже большой отрезок жизни, но это не так. Рано или поздно ты уйдёшь из организации, захочешь завести семью, детей…