Агентство «БМВ»

— Никогда его прежде не видела. Мне звонил менеджер ресторана «Первая формула», где все это происходило, но и он знать не знает этого громилу. А ведь это настоящий громила, Серебряков, верно?

— Вы, Диана Павловна, как всегда, угодили в яблочко. Это громила — и весьма, надо сказать, опасный, хотя парень и недалекий. Зовется он Гвоздь и служит человеку по фамилии Черкасов. Эта фамилия вам что-нибудь говорит?

Диана Павловна наморщила лоб.

— Кажется, я ее уже где-то слышала, но не помню — от кого и где. Но слышала — это точно.

Серебряков встал, подошел к столу Шиловой и расстелил страницу со снимками у нее перед носом — будто хотел, чтобы она еще раз полюбовалась на физиономию Гвоздя и навсегда ее запомнила.

— Черкасов и его братва, — продолжал размеренным скрипучим голосом говорить Тимофей, — «крыша» одного хорошо знакомого вам человека — банкира Хмельницкого. Оттого я и задаю себе вопрос: случайно ли ваш муж напоролся в ресторане именно на Гвоздя — любимого черкасовского холуя?

Диана зябко повела плечами. Еще бы ей не знать Хмельницкого, своего главного конкурента — по крайней мере, в сфере финансов. Потому-то она и приглашала его к себе на приемы, чтобы с помощью своего женского, а вернее, животного, чутья выяснить — чтобы не сказать «вынюхать» — не замышляет ли тот против нее какой-нибудь каверзы. Диана Павловна очень своему чутью доверяла, но, когда они встречались с Хмельницким в последний раз, она в его присутствии не испытала ни малейшей тревоги.

— А этот, как его? Черкасов? — способен предпринять что-нибудь самостоятельно, не спрашивая у Хмельницкого разрешения? — вполне резонно поинтересовалась она, откладывая газету в сторону, потому что созерцать рожу Гвоздя ей было неприятно. Сказать по правде, все до одного снимки в газете «Светский клуб» не больно-то ей нравились — по разным, правда, причинам. Но Серебряков мог не опасаться — такие, как у Гвоздя, физиономии Диана Павловна запоминала сразу — что называется, с одного предъявления.

— Вполне. Но это-то и плохо. Когда он действует, исходя из интересов Хмельницкого, банкир выступает как сдерживающий фактор. Ему, как и вам, лишний шум вокруг его имени ни к чему. Зато когда Черкасов выходит, так сказать, в автономное плавание, он становится непредсказуем. Черкасову на репутацию наплевать — для него главное, чтобы его боялись, — это и есть его репутация. Кстати, — добавил Серебряков, — забыл вам сказать, что, когда я сегодня находился в квартире Авилова, туда ломился какой-то молодчик. Очень настойчивый — звонил, наверное, минут десять, а потом трепался с Катковской — соседкой Авилова. О чем они говорили, мне, к сожалению, разобрать не удалось. Но вот что я думаю: уж не к Штерну ли этот человечек приходил — и не посланец ли он Черкасова?

— И какие же в связи с этим напрашиваются выводы? — спросила Шилова, только сейчас начиная по-настоящему осознавать серьезность положения. Прежде все ее мысли были посвящены одному только Игорю Кортневу и вопросу, станет ли он изменять ей с Летовой — или нет.

— К сожалению, выводы делать пока рано, Диана Павловна, — со всей уверенностью проскрипел Серебряков. — Хотя догадок может быть несколько, причём самых разных и не слишком для вас приятных. Можно даже предположить, что ваш муж Кортнев работает на Черкасова или на Хмельницкого и именно с их благословения на вас женился: чтобы, если так можно выразиться, проникнуть в ваше святая святых — компанию «Троя». А драка в ресторане «Первая формула» — это так, маскировка.

Заметив, как Шилова сначала побледнела, а потом покрылась алыми пятнами, Серебряков поторопился внести дополнительные разъяснения:

— Но это вряд ли. По-моему, ваш муж — человек, между нами, далеко не глупый — не способен все-таки преступить некоторые пределы, — Серебряков намеренно сделал ударение на слове «некоторые». — Он, как бы это сказать, индивидуалист, а не человек свиты, а потому будет стараться только ради себя. Другое дело — Штерн, его приятель, о котором мы ничего не знаем. Вот тот вполне может работать под крышей Черкасова и даже Хмельницкого, поскольку неучтенная наличная валюта — да еще в большом количестве — сейчас нужна всем. Не мне вам объяснять, как из фальшивых долларов получаются вполне настоящие. Игоря Штерн мог привлечь к этому делу по старой памяти — как товарища студенческих лет. Работа это тонкая, и без помощника здесь не обойтись… Короче, — подвел итоги своего выступления Серебряков, — нам нужно взять за глотку Штерна и основательно его потрясти — вот тогда он нам все расскажет, не вывернется, — тут Серебряков выразительно посмотрел на Шилову, приложив к груди бледную руку с длинными ногтями — точь-в-точь как у киношного вампира, — и добавил: — Уж в этом вы можете не сомневаться.

Шилова некоторое время сосредоточенно думала.

— Тебе одному с этим не справиться, Тимофей. Возьми себе в помощь людей из охраны. Сколько захочешь… Тем более что я опять отрядила Летову… хм… следить за Игорем, и тебе, возможно, придется приглядывать и за ними тоже.