Агнесса Сорель – повелительница красоты

– Да, она любила роскошь и никогда не делала из этого секрета. Так же как вы никогда не скрывали, что она ваша лучшая клиентка.

Жак вспоминает, как Агнесса вводила какую-нибудь новую моду, и как часто это помогало ему хорошо заработать. Но были времена, когда ее чувство вины пересиливало природное легкомыслие и она готова была раздать нищим большую часть своего состояния.

– Да, она была слишком щедрой, даже к неблагодарным. – Голос Мари прерывается.

– Моя дорогая леди, могу я кое о чем спросить? Вы были лучшими подругами, но я уверен, что вокруг нее было много тех, кому она верила и считала их друзьями, а на самом деле они ей друзьями не были… – Мари опускает глаза, и он не может понять ее выражение. Он продолжает: – Мы с вами здесь сейчас одни, не бойтесь, я никогда никому не скажу то, что вы скажете мне, но я всегда чувствовал беспокойство из-за того, что она доверяла своей кузине, Антуанетте.

Мари смотрит на него.

– Сир, я знаю, что вы преданный друг миледи Агнессы и короля, поэтому я повторю вам то, что говорила ей, когда при дворе появилась ее кузина. Я не доверяла и не доверяю ей, и я умоляла миледи отправить ее обратно, но она чувствовала себя обязанной своей тете, матери Антуанетты, которая ее воспитала.

– Тогда я должен поделиться с вами тем, что не дает мне покоя. – Они едут несколько минут молча, а потом Жак произносит: – Вы помните, как вышли из ее комнаты после моего прибытия в Жюмьеж и передали мне сообщение от нее? Вы сказали, что она просила передать мне благодарность за лекарство, которое я ей прислал в Лоше королевским доктором. Вы еще сказали, что четко выполняете инструкции, которые я дал доктору: чтобы она получала ложку лекарства утром и ложку вечером.

– Да, да, мы так и делали, – кивает Мари. – Королевский врач был очень настойчив, он несколько раз повторил, что лекарство надо обязательно принимать два раза в день, даже когда мы уехали из Лоша. С его стороны было необыкновенно любезно отправиться в это сложное путешествие вместе с нами, в его-то возрасте! И он глаз не спускал с Агнессы, как и велела ему королева. Моя дорогая девочка была так благодарна королеве Марии за то, что та послала к ней своего личного доктора и так неравнодушно отнеслась к ее проблемам.

Мари говорит это со всей искренностью, но все-таки Жаку Керу что-то не дает покоя.

– Скажите, миледи, вот вы говорите, что доктор привез с собой в Лош лекарство, которое дал ему я? Так?

– О да, доктор Пойтвин узнал от врача короля о тех болях, которые мучили миледи, пока двор стоял в Шиноне, и диагностировал желудочное кровотечение. Когда доктор Фумье уехал вместе с королем, это доктор Пойтвин посоветовал Агнессе потихоньку возвращаться в поместье в Лош и там отдыхать. Я поехала с ней, и к нашему облегчению, королева приняла решение отправить доктора к нам.

– И он привез лекарство, которое передал ему я?

– Да, слава Богу, и еще много писем для леди Агнессы, но я не знаю, от кого были эти письма – полагаю, что хотя бы одно было от вас.

– Благодарю, моя дорогая Мари, я только хотел удостовериться – и все, – и он одаривает ее подбадривающей улыбкой.

На самом деле не все.

Жак Кер прекрасно знает, что он не посылал никаких лекарств для Агнессы ни королеве Марии, ни доктору Пойтвину, ни кому-то другому в Лоше. Ни Жанне де Бризе, ни Антуанетте де Меньеле, ни королевскому доктору Адаму Фумье. И Жак не может перестать думать об этом.

Никто не удивился смерти мадам Боте – все слышали от многочисленных свидетелей о тех проблемах, с которыми она столкнулась в связи с беременностью и опасным путешествием по холоду в Жюмьеж. К этому добавились трагические обстоятельства: появление на свет мертворожденного ребенка, родильная горячка, галлюцинации… а потом мучительная, очень болезненная смерть.

Но сомнения Жака никуда не деваются – они только возрастают.

Он лучше других знает, как тяжело давалась Агнессе ее роль, как трудно ей было балансировать на тонкой жердочке, между той роскошью, которую он ей предлагал – и собственной совестью. Ее жизнь и правда была изумительной, ее обожал увенчанный славой король-победитель, но изнанкой этого блестящего великолепия служили зависть и ненависть – за то, что она делала его счастливым.

Как же король будет тосковать о ней, думает Жак. И я тоже буду тосковать. Она была для короля источником жизни, на самом деле это ему повезло встретить ее, а не ей. Кого же будет слушать король теперь, когда ее нет? Конечно, Антуанетта не будет терять времени даром и быстро займет место кузины – и завладеет ее имуществом, хотя Агнесса по-настоящему любила короля и была его первой и единственной любовью.