Читаем Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1 полностью

Теперь посмотрим в зеркала. 1. Вижу в лиловом тумане — Урусвати читает из книги Моей группе девушек. Комната большая, стены белые, около окна диван, и маленький человек раскладывает листы бумаги на ковре — день будний. 2. Вижу в голубом тумане. Урусвати и Фуяма говорят на балконе дома, около соснового бора, внизу Ав[ирах] закрывает чемодан и кладет в сани — ждут монгольской почты. 3. Вижу в желтом тумане — большой барак, в нем, видимо, царит порядочный шум — столовая местного приюта. 4. Вижу в лиловом тумане — чемодан Урусвати стоит на столе у открытого окна, за окном кусты сирени. Урусвати достает книгу и несколько свертков. 5. Вижу в синем тумане. Удрая сидит за столом и пишет, около него другой пишет на машинке, оба в шинелях. 6. Вижу в золотом тумане — несется мотор, несколько человек сидят в нем, среди них — Урусвати, Фуяма и Люмоу. 7. Вижу в золотом тумане — заседание членов круга, Фуяма говорит Мои слова. Урусвати кивает головой — настроение хорошее. 8. Вижу в голубом тумане — Урусвати и Порума сидят на диване, перед ними маленький столик с чайным прибором. Слуга держит очень большую книгу. В кресле сидит фигура женская — лица не видать. Настроение радостное. 9. Вижу в синем тумане — как будто угол сада, маленький человек пытается влезть на коня, пока не совсем удачно. 10. Вижу в золотом тумане — Фуяма пишет изображения для Христа, Урусвати и Удрая разбирают листы бумаг.


909 9 ноября

Радуюсь новым начинаниям. Дух Урусвати знает о небывалом успехе. В дни, когда новые враги прияли власть, Мои ученики протянули Руку помощи и предлагают строить на новых началах. В дни, когда родину унижают, называя Московией, Мои ученики готовы встать в ряды азиатских дружин. В дни, когда сиротская Русь бредит о Матери, Мои ученики несут улыбку Матери Мира. Успех велик, ибо ждут.

Дома С[ергия] и общины К.Б. откроют врата на Р[оссию]. Тысячи сирот дадут России новый расцвет. Черно будет в Европе, когда Р[оссия] возродится. Вижу большое недоверие в народе к иноземцам, даже американцам придется говорить по-русски. Подумайте, сколько перенесла Россия (!) и народный характер изменился.


910 10 ноября

Лучше знать приближение некоторых сроков. Пока еще не могу сказать, ибо длинные уши слушают — осторожность нужна большая. Когда кругом кипит, лучше молчать. Ламы очень оценят ваше почитание Майтрейи.

Подтверждена моя догадка об «Assura maya».

Знание духа, без него не пройти.


911 11 ноября

Стан Наш близится. Мощно идет Фуяма, новый доспех готов. Уже знаете, как ждут власть духа. Тихо пойдут полки Шамбалы — птица турпан не покинет свое гнездо, и степная ширь не откроет движения. Если приложить ухо к земле, слышен гул похода. Но европейские пустозвоны не заметят начала грозы. Суждено Лиге[56] разбиться на России.

Если бы вы знали, как часто Нам приходится хвалить песочные кучи, называя их замками. Помните об этом, в январе много куч увидите. Но не следует принимать Мои слова на свой счет. Когда зову на подвиг, то, значит, куч не замечено. Радуйтесь подъему дел. Урусвати, хочу видеть улыбку твою на щите новых дел.


912 14 ноября

Теперь заглянем в зеркала. 1. Вижу в красном тумане — на улицах кровь, всюду стоят часовые, люди в фартуках поливают улицы из пожарных кишок, повалены телеграфные столбы, на зданиях вьются малиновые флаги. 2. Вижу в синем тумане палубу русского парохода, на скамье сидит Люмоу, читает русскую газету, матрос натягивает канат, думаю, мешает Люмоу. 3. Вижу в лиловом тумане — Урусвати слушает оркестр. К. и Л[ю-моу] говорят в дверях. 4. Вижу в синем тумане — Фуяма сидит за большим столом, кругом много народа. Урусвати, Л[юмоу], Р[адна] и несколько других сидят в ложе. Логван читает по записке. 5. Вижу в голубом тумане — перрон нового вокзала, много снега, У[драя] и Ван. ходят по перрону — поезд сильно опоздал. Дал ряд картин на несколько лет. Очень доволен опытом Урусвати. Дал ряд важных указаний. Особенно радуюсь устоянию ауры.

Боль в левой части живота должна быть сопряжена с опытом?

Да, луч одной из Сестер, но влияние ее луча непродолжительно. Но лучше легкую пищу — скоро перестанет действовать.

Принимаю ли я луч M[acmepaJ Р[акоци]? Обидно, что такой высокий луч вызывал такое тягостное ощущение.

Да, но надо укрепить ауру. Главное сейчас — спокойствие и интерес к посланным книгам: «[Тайная] Доктрина», Акбар, Уоддель[57].


913 16 ноября

Как Майавати, так и поездка в А[дьяр] не включены в план. Скажу, надо оставшиеся годы провести возможно полезнее.

Я мучаюсь — кажется, сказала лишнее?

Говорила хорошо, особенно радовался защите Блаватской.

Может быть, в Ад[ьяре] подчеркнуть наше уважение к Блаватской?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Имам Шамиль
Имам Шамиль

Книга Шапи Казиева повествует о жизни имама Шамиля (1797—1871), легендарного полководца Кавказской войны, выдающегося ученого и государственного деятеля. Автор ярко освещает эпизоды богатой событиями истории Кавказа, вводит читателя в атмосферу противоборства великих держав и сильных личностей, увлекает в мир народов, подобных многоцветию ковра и многослойной стали горского кинжала. Лейтмотив книги — торжество мира над войной, утверждение справедливости и человеческого достоинства, которым учит история, помогая избегать трагических ошибок.Среди использованных исторических материалов автор впервые вводит в научный оборот множество новых архивных документов, мемуаров, писем и других свидетельств современников описываемых событий.Новое издание книги значительно доработано автором.

Шапи Магомедович Казиев

Религия, религиозная литература
Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее