Агония СССР. Я был свидетелем убийства Сверхдержавы

А. Квасьневский. У меня ответ очень простой, потому что у нас денег уже нет. Несколько дней тому назад польский парламент принял решение о национализации всего, что осталось от ПОРП. Это было политическое решение, не связанное ни с какими экономическими аргументами, тем более что уже несколько месяцев тому назад правительственная комиссия разделила все, что находилось в собственности ПОРП.

Мы надеемся, что в законе все же будет запись о нашем праве использовать деньги, которые складываются из членских взносов прошлых лет. Вопрос экономический для нас — один из самых сложных, самых важных, и поэтому мы говорили здесь, во время московского совещания, что нам надо развивать разные формы экономического сотрудничества, создавать экономические институты, которые помогали бы нам зарабатывать средства, необходимые для политической деятельности. Наша партия, как и ПОРП в прошлом, никогда никаких денег из-за границы не получала, мы не финансируемся ни американским конгрессом, ни Верховным Советом СССР.

Вопрос. Хотят ли левые партии снова прийти к власти?

А. Квасьневский. Думаю, мы все стремимся, чтобы стать когда-нибудь у власти, а теперь в оппозиции немножко отдыхаем.

Г. Гизи. В настоящее время это не является актуальным. Посмотрим, что будет через несколько лет. Мы терпеливые.

Л. Кючуков. Мой ответ на вопрос такой: мы не стараемся вновь прийти к власти, потому что мы сейчас у власти, мы попытаемся ее удержать.

Д. Тюрмер.

Мы тоже надеемся прийти к власти, и по секрету скажу, что придем.

П. Канис. Хорошо, если бы возникла возможность участия в коалиционном правительстве.

Однако вернемся к последней пресс-конференции Ивашко по итогам последнего, как оказалось впоследствии, пленума ЦК КПСС. Второе лицо в партии никак не прокомментировало сведения о создании движения демократических реформ Яковлева — Шеварднадзе.

— Поживем, — увидим, — сказал Владимир Антонович.

А вот на вопрос о возможном расколе ответил:

— Да, трещина в партии есть. Мы считаем, что иметь свое мнение группа партийцев может, но организационно оформлять фракцию нельзя. Как и записано в уставе.

И тут же рассказал байку о председателе колхоза, которого вызвали в райком «песочить» за финансовые нарушения. «Ты уж держись там покрепче», — напутствовали председателя односельчане. «Буду стоять, пока морды хватит!» — заверил своих земляков председатель колхоза. «Вот и мы так же, — добавил Владимир Антонович, — будем стоять, пока морды хватит. Я имею в виду Секретариат ЦК как центр политического единства».

Крылатую фразу о морде, правда, не совсем понятную, но смешную, подхватили многие газеты, сделав ее заголовком сообщения о пресс-конференции. После этого ЦК продержался всего один месяц.

Владимир Антонович вел заседания живо, интересно. Нередко свои выступления сдабривал различными забавными историями, притчами, побасенками. Видно, его обожали студенты, когда он читал лекции, — с таким преподавателем не соскучишься.

Некоторые притчи помнятся до сих пор. Однажды, чтобы остудить пыл полемизировавших, он рассказал такую шараду, предупредив, что разгадать ее — дело непростое.

— Представим себе кафе. Самое обыкновенное. Кооперативное, государственное или частное — не имеет значения. Зашли в это кафе три гражданина. Пообедать или поужинать — все равно. Сели за столик, подозвали официантку, сделали заказ. Официантка принесла все, что просили клиенты. Три гражданина просят принести им счет. Официантка приносит: пожалуйста, с вас тридцать рублей. Поскольку в трапезе участвовали трое, с каждого полагалось по десятке. Что они и сделали. Официантка прошла в свой закуток, проверила счет еще раз и обнаружила, что ошиблась. Трапеза обошлась троим гражданам в двадцать пять рублей. Официантка подозвала ученицу и говорит ей: видишь вон тех граждан, которые собираются уходить? Подойди к ним и верни пятерку сдачи. И подает ученице пять рублей — рублевыми ассигнациями. Ученица направилась к указанным гражданам, а сама себе думает: с чего это она будет отдавать им всю сдачу? Перебьются. И, застенчиво улыбаясь, вручает каждому из троих по одному карбованцу. А два рублика положила в кармашек передника. Граждане сдачу взяли. Значит, каждому трапеза обошлась в девять рублей. Девять умножайте на три. Сколько получаем? Правильно, двадцать семь. Плюс два карбованца осталось в кармашке ученицы. Итого двадцать девять. А было тридцать. Куда девался рубль?

Или вот такая притча.