Агония страха

Алиса сопротивлялась, но Дик был неумолим. Они спустились вниз, и Журавлев нашел люк в трюм. Откинув крышку, он спрыгнул вниз и упал на мешки. Высота трюма не превышала полутора метров. Специфический запах тут же насторожил Вадима. Он насчитал двенадцать мешков. Они были очень легкими, несмотря на объем, каждый весил не больше пятнадцати килограммов. Он даже вскрывать их не стал, а тут же вылез наружу и закрыл люк.

– Ну, что там?

– Травка, сушеная прессованная травка, которую некоторые называют марихуаной. В Москве спичечный коробок с четырьмя граммами этого зелья стоит до пяти долларов. Если за один килограмм можно получить семьсот пятьдесят долларов минимум, то с содержимого трюма – не меньше ста тридцати пяти тысяч долларов. Вот такая вот получается арифметика, Аля. За это можно схлопотать серьезный срок.

– Значит, вот на какие деньги он купил яхту!

– Вряд ли. Хозяин яхты рисковать не будет. Наш капитан шестерка, исполнитель. Человек с темными доходами не клюнет на две тысячи долларов, чтобы брать на борт посторонних. Лишний вес, уши и глаза. Он даже помощника не имеет.

Дверь открылась. На трапе появился капитан.

– Ну-с, господа, курс взят, пора ужинать.

Алиса через силу улыбнулась.

– Хорошо бы, а то мы проголодались.

Через десять минут стол был накрыт. Капитан не обманул ожиданий и его экзотические блюда имели необычный и тонкий вкус, достойный самых капризных гурманов.

– Великолепно! – воскликнул Вадим, вытирая рот салфеткой. – Ничего подобного мне пробовать не приходилось.

– Рад, что угодил своим гостям, – ответил капитан и достал из нагрудного кармана сигару. – Вы не против? – он глянул на Алису.

– Курите, пожалуйста.

– Хорошая сигара после вкусной еды, что может быть лучше?

– Скажите, капитан Дога, а когда мы прибудем в Ейск?

– На рассвете. Мы встанем на якорь в двух милях от берега и будем ждать баркас, который придет за грузом. Как только мы сдадим груз, то пойдем в порт. Там я вас и высажу.

Тут Алиса сделала непоправимую ошибку. Она не терпела обмана и всегда стремилась к ясности, пусть даже если эта ясность обернется против нее.

– Нетрудно догадаться, что ваш груз носит нелегальный характер. Вы ведь рискуете? Зачем же вы подвергаете риску других людей? Мы будем выглядеть не иначе, как сообщники.

Капитан даже бровью не повел. Его выдержки мог бы позавидовать самый опытный игрок в покер.

– Вы правы, барышня. Я пошел на риск и втянул вас в эту историю. Дело в том, что это мой последний рейс. Я поставил на него все карты, и, если проиграю, мне крышка.

– Еще бы, – подключился Журавлев, – двести килограммов марихуаны потянет лет на восемь строго режима.

Капитан расхохотался.

– Эх, молодежь! Как вы наивны! Речь идет о жизни и смерти. Ладно. Раз вы у меня на борту, а кругом море, я вам расскажу кое-что. Через три часа мы войдем в контролируемую зону. Я проходил ее сотни раз и ничего не боялся. Меня трудно догнать и взять. К тому же маневренность этой яхты превосходит в несколько раз любой сторожевик. Но дело не в этом. Яхта оборудована акустическими системами, и я узнаю о приближении любой, даже моторной лодки, когда они меня еще не будут видеть. Все так, но только не теперь. В этом рейсе риск должен быть исключен, потому что обратно я не вернусь. А вас я взял в качестве помощников. В случае необходимости мы втроем сбросим мешки за борт в три раза быстрее. Вот и весь резон.

– Но вы же обходились без помощников? – спросила Алиса.

– Тогда я был обычным шкипером, а сейчас я хозяин.

– Хороший скачок, из грязи в князи, – усмехнулся Вадим.

– Да! Надоело сидеть в грязи и работать на дядю, рискуя собственной шкурой! – в его глазах мелькнул гнев.

– И вы убили своего хозяина? – спросил Журавлев.

– Не я. Он стал слишком много запрашивать с наркордельцов за транзит. Тогда я сам им предложил – уберите его, и я останусь один. У меня есть доверенность на яхту, а лучшего шкипера вы все равно не найдете. Я буду брать с вас в два раза меньше. И они согласились. Вчера мой босс погиб в автомобильной катастрофе. Теперь яхта моя.

– По сегодняшним меркам, это обычное дело, но вы сказали, что вышли в последний рейс. Или я ослышался? – Спросил Вадим.