Аграмонт

— Это мой друг, Ани. Его зовут Алин. А молока ему уже дал папа. Мы сейчас подоим тебя и пойдем ужинать. Алину завтра надо будет нас покинуть, у него очень важные дела. Но он еще к нам вернется. И даже, может быть, погостит подольше. Правда ведь, Алин?

Кокир кивнул. Немного поесть и отдохнуть перед дальней дорогой да еще и в обществе прелестной Малон — это больше, чем он мог мечтать.

— Да, — ответил он, — целая ночь, блуждания мимо дворцовой стражи и разговор с принцессой Эльдой лишили меня сил. Жутко хочется есть и спать. А потом — в дорогу. Но я обязательно вернусь сюда. У вас красиво. Хотя говорящие куры меня немного пугают. От их голоса начинает звенеть в ушах. А от постоянного рифмования слов — болеть голова. Жуткие существа.

Малон и Ани переглянулись и прыснули со смеху. Вдоволь насмеявшись, девочка пояснила озадаченному такой реакцией Алину:

— Понимаешь, когда-то давно к нам на ферму заезжал один волшебник. Я тогда была очень маленькая, и встречал его папа. Наш гость сильно устал, он хотел есть и спать. Каждый раз, когда папа шел на кухню за едой, или в комнату для гостей стелить постель, или к колодцу набрать воды — он засыпал. Каждый раз, когда он засыпал, волшебник шел его разыскивать и будить. К концу второго дня пребывания у нас, — Малон еле сдерживала очередной приступ смеха, — он был совсем истощен от недосыпания и голода. Кроме этого, наш гость потерял последнюю надежду получить хоть немного пищи и отдохнуть.

Волшебник был сердит на папу и не испепелил его только из жалости ко мне. Кроме того, он беспокоился, что с таким отцом я погибну от недосмотра и отсутствия заботы. И тогда этот добрый человек превратил нескольких наших кур в говорящих… то есть в голосящих. Когда они голосят одновременно, не только папа, но все, кто есть на ферме, непременно просыпаются.

Волшебника после этого мой отец прекрасно накормил и уложил спать. Тот уснул, обессиленный, забыв о куриных криках. С тех пор в курятник ходит только папа, поскольку никто из нас не в состоянии выдерживать оглушительных стихов этих птиц. Они плохо несутся. А из яиц вылупляются, только если на скорлупу упадет луч утренней зари. Поэтому наша ферма еще не превратилась в сумасшедший дом. Говорящие куры живут на чердаке птичника и разговаривают в основном друг с другом. Я прихожу к ним за яйцами, только если нам с папой предстоит долгий путь, — кто знает, когда и где понадобится его будить.

К концу рассказа девочки смеялись обе коровы и Алин. История появления голосящих кур понравилась всем.

В таком приподнятом настроении они занялись дойкой. Подставив ведра, Малон запела мелодию жизни. Голос у нее был нежный и чистый, как колокольчик. Пение девочки запало в сердце Алина. Он легко стал подыгрывать ее пению на флейте фей.

Набрав молока и поблагодарив коров, ребята отправились в дом. Там уже хозяйничали Талон и работник. Все дружно накрыли на стол и сытно поужинали. Алин давно так хорошо не проводил время. Малон успевала за всеми ухаживать. Даже вредный Базил в конце концов повеселел и разговорился. Нави тоже перестала дергать Алина, напоминая ему о его обязанностях. Малон выжала в блюдце маленькой гостье фруктовый сок. И фея, отведав угощения, активно включилась в споры Талона и Базила о выращивании на продажу цветов.

Малон заметила, что Алин зевает, тронула его за плечо и показала, что проводит его в комнату.

Уставший, наевшийся Алин еле добрался до расстеленной кровати. Только Нави, горячо отстаивающая свое мнение в споре, продолжала бодрствовать. И лишь когда Талон и Базил пришли наконец в споре к согласию, успокоилась и заснула на краю подушки мальчика.

Малон, давно ставшая единственной хозяйкой большой фермы, помыла посуду и убрала со стола. Закончив дела, она поднялась в комнату Алина. Малон поправила ему одеяло и аккуратно сложила разбросанную одежду.

— Спокойной ночи, мой воин, — прошептала она, закрывая за собой дверь.

Нави эта «дружеская забота» не понравилась, но фея притворилась спящей. Как бы ни было обидно, лучшее, что она могла сейчас сделать, это заснуть.

* * *

Алин открыл глаза с восходом солнца. Нави еще спала. Во сне она съехала с подушки вниз, на сапог Алина. Мальчик заботливо переложил фею на кровать и решил не будить ее еще часок. На стуле уже стояли кувшин с водой, ведро и висело полотенце. Алин быстро умылся, оделся и спустился на кухню.

На столе, несмотря на ранний час, ждали едоков три тарелки с хлебом, маслом и сыром и три стакана с молоком. Талон уже завтракал. Вид у него был невыспавшийся. Малон хозяйничала на кухне. Все трое позавтракали, вместе убрали со стола. Проснувшаяся фея раскапризничалась, отказалась от угощения и сообщила Алину, что подождет его на улице.

Алин взял свои щит и меч. Талон пожелал ему удачи в делах, крепко пожал руку и ушел чинить крышу. А Малон молчала, поправляя на юном воине одежду. Что-то прежде неведомое удерживало и Алина и Малон рядом друг с другом. И это же что-то мешало говорить. Первой молчание нарушила девочка:

— Куда ты идешь? Там будет опасно? Ты вернешься к нам?