Агротора. Дожить до зари (СИ)

…чтобы тут же оказаться прижатой лицом к капоту. Кто-то очень сильный удерживал меня. Да еще и подобраться бесшумно сумел. Какой-то частью разума я восхитилась его профессионализмом.

Мои руки скрутили за спиной, надели зачарованные наручники и потащили в подъезд, где жил Богдан. Из-за неудобной позы я несколько раз запиналась о ступеньки и чуть не падала лицом вниз, но меня вовремя подхватывали. Я только хмыкала и размышляла, зачем Богдану потребовалось меня связывать.

Входная дверь была распахнута, и меня буквально втолкнули внутрь. В широком коридоре я успела разглядеть только широкую спину своего «провожатого», прежде чем он потянул меня в гостиную.

— Все черти здесь, — пораженно усмехнулась я, цитируя Шекспира.

Богдан стоял в центре на коленях, скованный странно светившимися цепями. Наверняка зачарованы, прямо как мои уже почти родные наручники. Его за волосы держал Дмитрий Корнеев, поднимая лицо вверх. В поношенном спортивном костюме и с растрепанными волосами я его почти не узнала, хотя часто видела его в Совете. Меня испугали его светящиеся золотом глаза и выступившие клыки настолько, что я сама рухнула на колени.

— А вот и приспешница господина Земцова, — послышался еще один голос, заставив меня отчаянно застонать.

Ко мне подошел Григорий Бобровский, опустился рядом на корточки и заглянул прямо в глаза. В глубине его зрачков поблескивало едва заметное серебро, словно он изо всех сил сдерживал себя.

— Игра окончена, демонята.

— Григорий, подождите, — горячо прошептала я, чуть наклоняясь вниз. Бобровский заинтересованно поднял бровь, позволяя высказаться: — Все должно быть не так, нет… Пожалуйста, позвольте мне убить его, я знаю способ…

— Самонадеянная девчонка, — резко рассмеялся Корнеев, откинув голову Богдана. — Неужели ты думаешь, что тебе по силам убить древнего полудемона, сильнейшего из живущих?

Богдан зарычал, свирепо глядя на меня. Вместо благоговения я испытывала ненависть, что не могло не радовать. И его преобразившееся лицо тоже говорило о самой лютой ненависти.

— Зная её, с уверенностью могу сказать, что да, она так и думает. — Бобровский грациозно поднялся на ноги и подошел к моему сопровождающему. Тот словно из ниоткуда протянул ему… ножны с мечом? — Вот что убьет любого демона, каким бы сильным он ни был. — Он взялся за рукоять меча и медленно, сантиметр за сантиметром, начал вытаскивать его. — Ценнейший артефакт, который Совет оберегает тщательнее любых тайн. И все, что есть у тебя, Соня, не сравнится с этим мечом.

Сомневаюсь. Скорее всего, наши оружия сделаны одними мастерами: и на моем кинжале, и на его мече были выгравированы одинаковые символы.

— Ублюдки! Ненавижу!!! — заорал Богдан, брыкаясь всем телом. Цепи, к счастью или сожалению, сдержали его.

Бобровский аккуратно передал меч Корнееву. Странно, но в его руках орудие выглядело органичнее, несмотря на неброский наряд.

— Из-за своего происхождения, — указал острием на полудемона, пафосно начал Корнеев, — ты не будешь судим и наказан публично. Все останется в тайне и не выйдет дальше этих стен. За многочисленные убийства, воровство, терорристические атаки, похищения людей, шантаж представителя власти и за многие другие преступления ты приговорен к смертной казни, которую проведет сам Совет. Права на помилование и последнее слово у тебя нет.

И легко, словно играючи, Корнеев ввел кончик меча в грудь Богдана. Белая рубашка вмиг окрасилась в красный, причем с двух сторон, потому что палач не остановился, пока эфес меча не прикоснулся к уже мертвому телу.

Я смотрела, не моргая. Что-то зачаровало меня в этой смерти, и окровавленный меч, который вытащил Корнеев, приковывал к себе взгляд.

И все? Вот так… просто?..

Корнеев брезгливо вытер кровь с клинка брошенным пиджаком Богдана и протянул меч Бобровскому. Он взял его, задумчивым взглядом изучил со всех сторон и повернул острием в мою сторону.

Я похолодела.

— Из-за преступной связи с демоном ты будешь приговорена тайно, — начал Бобровский, прикоснувшись острым кончиком к коже, под которой билось сердце. — София Стрельцова, за содействие Богдану Земцову, сокрытие демона от закона, шантаж представителя власти и прочие преступления Совет приговаривает тебя к смертной казни.

Острие чуть надавило, и я зажмурилась, пряча слезы. Оказалось, я не хотела умирать… Забавно, потому что еще час назад готова была жизнь отдать в этой борьбе.

Боль пронзила грудь, и капелька крови сбежала вниз… В голове мелькнула мысль о самом дорогом мне человеке и…

Стоп. Капелька?

Я распахнула глаза и встретилась взглядом с ухмыляющимся Бобровским.

— Но благодаря спасению теперь уже супруги вновь действующего делегата ты заслуживаешь помилования, — удовлетворенно закончил он.

Вот же… сука! Самое место ему в Совете, чтоб его!