Оба они полусидели-полулежали на диване или в кресле. Она всегда находилась на диване. Он — в кресле. Меня всегда удивляли эти ленивые позы во время разговоров на философские темы. В ее книгах герои всегда философствовали с прямой спиной, но сама Айн и Леонард расслаблялись. Между ними происходил живой интеллектуальный разговор, в ходе которого он задавал вопросы, а она отвечала, или же они вместе обсуждали какую-то тему.
Она всегда была заинтересована и сосредоточена. Никакой расслабленности в плане интеллекта. И не то чтобы проявляла терпение в отношении Леонарда, но относилась к нему с явной симпатией. Она звала его «дорогой мой». И всегда проявляла огромную приязнь к нему.
Как сложные. Она была ему интеллектуальным наставником и другом. Он был самым близким к ней во всей ее жизни человеком, в особенности после кончины Фрэнка. Подчас она сердилась на Леонарда, когда считала, что он чего-то не понимает; она не могла понять, как можно не понимать таких простых вещей; она решала, что он делает это сознательно, и потому раздражалась. Я знаю, что они с Леонардом разговаривали об этом. Но я скажу вам еще кое-что о ней. Леонард пытался втолковать ей, что предметы очевидные и совершенно ясные для нее не всегда столь же очевидны для окружающих. Она часто не понимала людей, потому что сказанные ими слова воспринимались ею как возмутительные и нечестные. Она не могла понять, что другие люди не видят того, что совершенно очевидно для нее. И поэтому сердилась.
Так что их разговоры всегда были интеллектуальными, более чем теплыми, но и на личные темы за прожитые годы они разговаривали много-много раз.
Они разговаривали о жизни, и он обращался к ней, если у него возникала проблема. Так было со всеми ее знакомыми.
Нет. Знаете, как бывает, когда разговариваешь с давним другом или старым родственником? И нет никакой необходимости разговаривать на сколько-нибудь глубокие темы? Случалось, мы разговаривали о чем-то серьезном или о том, как проходит моя учеба, потому что я вернулась в колледж Университета Колумбии. А иногда о модах, распродажах у Б. Альтмана[361]
или кошках.Ее секретарем долгое время была Барбара Вейсс. Я знала ее с тех пор, как Барбара вела лекционные курсы Леонарда. В какой-то момент она захотела пуститься в свободное плавание, сообщила об этом Айн, после чего той пришлось подыскивать нового секретаря. В то время я занималась на дневном отделении Колумбийского университета и на часть ставки исполняла обязанности секретаря другой фирмы. Леонард предложил мне навестить ее, поскольку она с большим внутренним сопротивлением занималась поисками секретаря. Ей было трудно сменить секретаря, ввести нового человека в собственную жизнь.
Прежние друзья неоднократно предавали Айн. И к тому времени, когда возник вопрос о моем поступлении к ней на работу, она утратила желание впускать новых людей в свою жизнь и потому уже несколько недель оставалась без секретаря. Наконец она все-таки решилась и взяла меня, a Барбара дала мне все необходимые инструкции. Например, передала мне изумительный блокнот с типовыми формами писем, после чего меня проинструктировала уже сама Айн. Понемногу я научилась работать с ней. Утром в субботу я приходила к ней в дом и приступала к работе: оплачивала счета, вскрывала письма поклонников. Я забирала письма из ее почтового ящика и часть из них приносила домой, чтобы вскрыть и рассортировать. Впоследствии она стала диктовать мне; потом я печатала письма, часть которых подписывала она, а часть я сама. Я помогала ей разобраться в контрактах, вести дела с адвокатами, общаться с прессой, часто приглашавшей ее присутствовать на каких-то мероприятиях или просившей дать интервью. И в качестве ее секретаря я имела удовольствие часами просиживать с ней за самым ненавистным ей занятием, заполнением счетов — она всегда слишком стремилась избавиться от них. Это было интересно и забавно.
A вот и забавная история: я попросила прибавку, так как мне прибавили денег на другой секретарской работе. Я просила у нее прибавку именем капитализма и свободного рынка, однако она отказала. Тогда я сказала: «Ах так, я не намереваюсь больше работать на вас за эти деньги. Я заслуживаю большего». И перестала работать. Она передумала.